Ежи Косинский - Свидание вслепую

Пока он ждал миссис Кирклэнд, он укорял себя за то, что не оповестил ее по телефону о своем прибытии, чтобы убедиться, что она хорошо себя чувствует и в силах выехать.

В комнату вошла женщина в твидовой юбке и куртке. Судя по ее возрасту и манерам, это была секретарша миссис Кирклэнд.

— Добрый вечер, господин Левантер, — сказала она, протягивая руку и словно изучая его с головы до ног. Испугавшись, что одет неподобающим образом, Левантер неловко заерзал, потом встал и пожал ей руку.

— Я только что подумал, что мне следовало предварительно позвонить миссис Кирклэнд и подтвердить нашу встречу, — пробормотал он. — Понятно, что после поездки ей нужно как следует отдохнуть. Не так-то легко путешествовать в ее возрасте.

Женщина улыбнулась.

— Как это мило с вашей стороны, господин Левантер, — сказала она. — Действительно, миссис Кирклэнд попросила меня встретиться с вами. Я служу у нее. Меня зовут мисс Саксон, Мадлен Саксон, — продолжала она. — Миссис Кирклэнд по-прежнему жаждет встречи с вами и надеется, что сможет собраться с силами. К сожалению, в ее возрасте…

И она отчаянно развела руками.

— Понимаю, — сказал Левантер.

Мисс Саксон предложила ему выпить, и они присели. В чертах ее лица присутствовала приятная мягкость.

— Если не возражаете, господин Левантер, — сказала она, — то, как предложила миссис Кирклэнд, сначала мы с вами пойдем в ресторан, а она присоединится к нам, как только почувствует себя лучше. Ее подвезет личный шофер.

— Буду рад, — пробормотал Левантер. — Заказ легко можно изменить на три персоны. — Он назвал ресторан и упомянул, что сделал специальное распоряжение насчет столика.

Это явно произвело впечатление на мисс Саксон.

— Какая трогательная забота с вашей стороны, — сказала она. — Конечно, миссис Кирклэнд еще не вполне смирилась со своим возрастом.

— Она инвалид?

Женщина заколебалась.

— Долгие годы она ограничивала себя во всем, особенно после того, как стала женой такого влиятельного человека. — Мисс Саксон замолчала. — Потом, после смерти мистера Кирклэнда, она стала вести уединенный образ жизни.

— Могу себе представить, — сказал Левантер. — Они были близки?

— Очень близки.

Мисс Саксон встала, подав знак, что готова ехать. Левантер последовал за ней. На улице, обнаружив, что он заказал лимузин, она еще раз восхитилась его предусмотрительностью. Она сказала, что миссис Кирклэнд и не подумала бы заказывать себе такой роскошный автомобиль.

В ресторане Мадлен — так она попросила себя называть — вновь заверила Левантера, что миссис Кирклэнд получила бы истинное наслаждение от приглушенной атмосферы ресторана. После аперитива Мадлен сказала, что хочет узнать, как дела у ее хозяйки, и направилась к телефону. Вернувшись, она сообщила Левантеру, что миссис Кирклэнд очень сожалеет, что не сможет к ним сегодня присоединиться, но надеется вскоре увидеться с Левантером.

За ужином Мадлен рассказала ему, что родилась на Среднем Западе и была единственным ребенком в семье. Отец умер, когда ей исполнилось шесть лет, и ей пришлось самой пробивать себе дорогу в жизни, для чего она поступила в колледж. Она изучала иностранные языки, стенографию и управление мелким бизнесом, а потом нашла работу у Кирклэндов.

С тех пор прошло уже двенадцать лет. Несмотря на явные ограничения, которые характер работы накладывал на ее личную жизнь, это были полезные годы, сказала она. У нее оставалось достаточно времени для удовлетворения собственных интересов, для постижения самой себя, а также мира промышленности и власти. И хотя сейчас она внезапно обнаружила, что уже не так молода, она ничуть не жалеет о том, что годы пролетели так быстро.

Она дала Левантеру захватывающее описание Уильяма Кирклэнда и его главного достижения — создававшегося им в течение всей жизни четвертого по величине промышленного конгломерата в стране. Мадлен призналась, что восхищалась этим человеком с первого дня их встречи. Уильям Кирклэнд за шестьдесят лет сумел превратить инвестиционное предприятие одного человека в миллиардную финансовую империю и сразиться с самыми влиятельными противниками — с целым рядом президентов, с бесчисленными конгрессменами, со всей финансовой индустрией.

До самых последних дней, объяснила Мадлен, Уильям Кирклэнд оставался моложавым и решительным. Когда он узнал, что умирает от уремии, то собрал совет директоров у себя на квартире и провел обычное заседание. Никто из них даже не заподозрил, насколько болен их председатель и исполнительный директор. Он приказал установить в помещении специальное вентиляционное оборудование; воздух бесшумно проветривался, так что никто из директоров, секретарей и стенографисток не замечал запаха, исходящего от пораженного болезнью тела. За несколько минут до того, как он велел созвать заседание, Уильяму Кирклэнду было сделано последнее переливание крови. Опытный гример нанес на его лицо и руки бронзовый тон, имитирующий естественный флоридский загар. Когда Уильям Кирклэнд вошел в комнату и приветствовал совет директоров, ни один из них не поставил под сомнение его способность принимать компетентные решения.