Стелла Даффи - Сказки для парочек

Кушла вытирается, теперь нужно залечить разрез — посредством магии. Накладывай она каждый день швы, грудь очень скоро превратилась бы в месиво. Магия изматывает, но при встрече с Фрэнсис проще объяснить усталость, чем появление свежего шрама. Магия — римская, алхимическая и иудейская. Сумбур из воспоминаний о зельях в кабинете короля и проклятий королевы, пытавшейся научить дочь вязать. Да и сами магические действия довольно сумбурны. Дворцовые учителя остались бы недовольны, они учили принцессу на совесть, она разочарована в себе. Но Кушле не пристало жаловаться. Падшие принцессы не могут быть придирчивыми нищенками. Когда разрез заживает, она убирает со стола и снова засыпает. На этот раз без сновидений. Кушла тратит впустую дни, компенсируя былую предельную занятость.

Она просыпается к концу дня, почти придя в себя; принимает душ, и, когда вытирает впалый живот, ей приходит в голову, что неплохо бы поесть. Открывает холодильник — йогурт с соевым творогом двухнедельной давности, сморщенное яблоко и большой кусок засохшего сыра. И сердца — полезное для здоровья красное мясо, молодое и нежное. Не выбрасывать же его. Кушла могла бы приготовить отличный соус «болоньезе» со свежим базиликом, орегано и горстью пахучего чеснока. У нее полно консервированных помидоров, сочных итальянских «дамских пальчиков». Она голодна, и мясо надо куда-то девать. Но Кушла берет сыр и грызет черствую корку. Ей стыдно. Раньше она любила готовить. Но в последнее время у нее сердце не лежит к стряпне.

Что Кушле действительно требуется, так это выдавить Джоша из головы — заменить его кем-то другим. Именно это у нее и получится.

Филип, удачливый бизнесмен и рогоносец, пребывает в полной готовности. Все утро он ходил за покупками, в то время как его жена убирала дом. Разумеется, у них есть прислуга, Рози, она приходит раз в неделю. Рози — студентка, зарабатывает уборкой и отлично справляется с работой. Однако сегодня Фрэнсис захотела, чтобы дом принадлежал только ей. Итак, Филип охотится в супермаркете: щупает помидоры, сравнивает куски говядины, взвешивает баранью ногу, опытным глазом замечает, когда супермаркет обжуливает его на унцию или две. Он возвращается торжествующим пещерным человеком, роняя на каждом шагу экологически недружественные пакеты. Затем Филип отводит сына на школьный футбольный матч; потом забрасывает мальчика к родственникам на выходные. Возвращается домой и начинает долгий процесс приготовления вечернего угощения, «Маник Стрит Причерс» орут из кухонного проигрывателя. Филип, которому нет еще и сорока, добился немалых успехов в жизни. На самом деле он предпочитает новый джаз и старый блюз. Но ему очень хочется слыть современным и продвинутым.

Жена Филипа, Фрэнсис, целительница и изменница, тоже готова. Она отскоблила и вымыла дом, окрестила темные углы противомикробной жидкостью, освятила столешницы полировочной средством. Поставила дорогие парниковые цветы во все комнаты, куда могут зайти гости, и в те помещения, куда они могут сунуть свой нос по дороге — более долгой, чем требуется, — в туалет. Проходя по комнатам, она спрашивает себя, на ком из двух потенциальных любовников она хочет, чтобы ее муж остановил выбор. Фрэнсис застывает над каждой пыльной дверной притолокой, вопрошая сведенный желудок и стиснутые челюсти. Странно, но несмотря на всю свою внутреннюю гармонию, ясного ответа Фрэнсис не получает. Но ей все равно хорошо — сексуальное томление держит ее в тонусе. Постепенно томление становится чересчур сильным. Фрэнсис бросает пыльную тряпку и средство для полировки и бежит на кухню к мужу-стряпухе. Они занимаются любовью на разделочном столе, окоченевшая от холода садовая белка внимательно наблюдает за ними. Возвратясь к уборке, Фрэнсис чувствует на своих руках и груди сильный запах чесночного маринада. Аромат передался ей от рук мужа. Она смоет его тщательно и не без сожаления.

Несказанно любимый и временами невыносимый сын Фрэнсис и Филипа, Бен, на выходные отправлен к кузенам. Бен любит своих кузенов, их пятеро — дети сестры Филипа, все по возрасту близки Бену и все ютятся в крошечном доме; живут на головах друг у друга в районе, словно списанном с телесериального Южного Лондона. В их доме Бен мгновенно отбрасывает повадки единственного ребенка, витиеватую манеру изъясняться и преждевременно созревшее чувство ответственности. Он становится шумным, проказливым и зачастую весьма противным мальчишкой. Это идет ему на пользу. Филип приплачивает своей небогатой сестре за беспокойство. И все довольны.