Елена Сазанович - Циркачка

А я, совершенно не чувствуя тяжести, смогу пронести ее через весь цирк, весь город, весь земной шар. Она, казалось, совсем потерялась на этой огромной нелепо разукрашенной арене. И только серебряный купальник вызывающе светился в темноте.

– Ее, действительно, не видно, – шепнул я.

И она взметнулась вверх. И я даже не успел заметить, как это произошло. Словно она взмахнула крыльями. И очутилась уже там, на головокружительной высоте. Которую я не любил. И, если честно, боялся. А она бесстрашно летала и кувыркалась там. Резко опускалась вниз и тут же взмывала под купол. И мне на миг показалось, насколько мы все малы перед нею, бессильны и неуверенны…

– Интересно, а в постели она вытворяет такое же? – Влад облизал свои пересохшие губы.

Как ни странно, но меня этот вопрос тоже заинтересовал. И я потянулся через Грешку к Владу. И так же возбужденно зашептал:

– Бьюсь об заклад, что в постели она способна на столько же, на сколько и мраморная статуя. Слишком много энергии отдает на арене.

Влад упрямо покачал головой. И протянул руку.

– Спорим?

– Гришка, ты подключаешься? – спросил я своего толстого друга.

Он отчаянно замахал руками. И его очки от возмущения сползли на кончик носа.

Мы расхохотались. И Влад хитро подмигнул мне. И довольно потер руки в предвкушении разрешения спора.

– Не волнуйся, старик, я тебе все честно доложу.

И его уверенный тон почему-то привел меня в бешенство. Но я, сдерживая себя, протянул руку. И Гришка разбил наши ладони, пропромямлив:

– Вообще-то, это как-то… Ну, в общем, ну не хорошо…

– За тобой, Паганини, бутылка шампанского, – заключил Влад.

А я поймал себя на мысли, что этим спором мне в первую очередь захотелось почему-то унизить эту маленькую циркачку. Наверно, потому, что сегодня своим бесстрашием она сегодня унизила меня.

Сразу же после представления мы уже топтались у выхода. Она заметила нас и долго бесцеремонно оглядывала каждого с ног до головы. Словно выбирала товар. А я с удовольствием отметил про себя, что она совсем некрасива. И издалека выглядит гораздо привлекательней. Лохматые рыжие волосы. И на носу – куча веснушек. И зубы ее не были пухлыми и алыми. И профиль не отличался античным совершенством. И щеки не горели румянцем. И глаза – совсем невыразительные и совсем не большие. И их цвет… Их цвет был какой-то странный. Я впервые столкнулся с таким цветом глаз. Настолько светло-коричневый, ну прямо до желтизны. Цвет янтарных камешков, которые я когда-то в детстве так любил собирать у моря. Я поразился, как мог Влад обратить на нее внимание. Влад – красавец и эстет по натуре. Любитель грудастых и длинноногих девиц с совершенными формами.

Чистюля и аккуратист. А эта циркачка отличалась даже некоторой небрежностью в одежде. В стоптанных сандалиях и не глаженой майке. Она даже походила на мальчишку. Хотя в глубине душа я не мог не отметить, что в ней было что-то от маленького кудрявого ангелочка. Невинного и наивного. Хотя о ее наивности и невинности можно было еще долго спорить.

– Меня зовут Капитолина. Можно просто – Капа, – и она протянула руку. Ее имя меня убило окончательно.

– К-к-как? – почему-то заикаясь переспросил Гришка.

– Капитолина. Капа. Вас что-то удивляет?

Честно говоря, меня удивляло все.

– А это – Гришка. Он – архитектор, – представил нашего друга Влад.

– Будущий, – покраснел до корней волос Гришка. И от неловкости достал какую-то мятую и растаявшую конфету. И протянул Капе. – Хочешь?

– С удовольствием, – она зашелестела фольгой. И тут же ее проглотила. Не удосужившись вытереть шоколад у уголков губ. А я про себя отметил, что у нее к тому же неровный и искусанные ногти. Истеричка, неврастеничка. Сделал я вывод.

– А это… Это Николай… Никколо. Можешь звать его Паганини.

– Он – будущий музыкант, – продолжила за Влада Капа. Хитро сощурив янтарные глазки.

– Ты случайно по совместительству не телепатка? – съязвил я.

– Увы, – она развела маленькими ладошками. – Просто нужно быть круглой дурой, чтобы не догадаться.

Влад рассмеялась.

– Ну, да для музыканта главное – длинные волосы.

– Длинные пальцы, – нахмурился я.

Капа вздохнула.

– А я, если честно, обожаю лысых. Ну зачем мужику длинные волосы? Если они уже есть у женщин. Жаль, что среди вас нет лысых.

Среди нас, действительно, не было лысых. И мы пожалуй об этом нисколечко не жалели.

– А в ней что-то есть, – неожиданно выдавил Гришка, когда Капа скрылась за углом дома.