Эдуард Тополь - Новая Россия в постели

— Уродка, что ли?

— Нет, высокая и стройная, двадцать один год всего. Но — с Украины, из Сум. И ямки на щеках от выдавленных угрей. Она их гримировала, но все равно видно. Я говорю: «Что ж ты за двадцать долларов жизнью рискуешь, дура ты ненормальная! Это же Эмираты, тут за проституцию в тюрьму сажают, ты бы хоть в газеты глянула — русских уже полторы тысячи в тюрьме сидит!» Короче, постепенно мы дошли в разговоре, что она поднимает себе цену — сто долларов в час. И первый раз, когда опять пришел этот мальчик, он ей клиентов поставлял, Ира ему говорит: 350 дерхам. Он сначала сделал глаза, а потом говорит: ладно, пойду скажу клиенту. А тот согласился запросто. Естественно, у этого боя тоже поднялась ставка. Было 5 дерхам с клиента, а стало 20. И Ира — еще ночь не наступила! — за один день заработала 300 долларов! Она была просто в шоковом состоянии, она таких денег сразу никогда не видела. Она работала месяц, чтобы за гостиницу расплатиться да на еду заработать. Потому что кушала она обязательно — такая была аккуратная девочка, сумская украинка. Какая бы уставшая утром ни пришла, а спускалась в 10 утра позавтракать, потому что завтраки там дешевые и стол шведский. То есть экономия денег и ешь от пуза, хоть на весь день наедайся. И вдруг эта же Ира становится на ноги, начинает зарабатывать как человек и становится даже интересной. Купила себе дорогую косметику, одежду, переселилась из отеля в квартиру. Изредка и я ей клиентов подсовывала, звонила: срочно приезжай, к нам китайцы приехали! Или русские. Там очень много русских работало и международный рабочий язык был английский и русский. Даже турки, которые там работали, знают русский. Потому что бизнес на Россию поднимается. И вот стала я подсовывать Ире клиентов, а сама с этого ничего не имела. Хотя и не прочь была бы что-то иметь, потому что деньги лишними никогда не бывают. Но я просто не спрашивала с нее никаких денег. Мне удобно было, что Ира всегда под рукой. Клиенты приезжали, их нужно развлекать, и она в этом смысле была безотказна.

К тому же через какое-то время я тоже на квартиру съехала из отеля и уже не знала, кто моих гостей обслуживает — может, Ирка сама к ним ходила, а может, другая девочка, с которой Ирка процент брала. Так тоже бывает. Но я с этим не успела разобраться — получилось так, что меня отправили в Москву на три дня в командировку. И — кинули. То есть не прислали ни продления рабочей визы, ни денег. Причем с двух сторон кинули — и хозяин-араб, и наши казахи. Я их свела, провела переговоры, контракт составила на машины «хонда». Прямой контракт получился на шестьсот тысяч долларов, из которых моих десять процентов за посредничество. Но за такие деньги они меня и кинули — и дубайский хозяин, и Казахстан. Забыли про меня, это нормально, это практикуется. А у меня в Дубае все вещи остались, квартира двухкомнатная. А в Москве я с одной сумочкой и денег всего двести долларов — я же на три дня прилетела. И тогда я сказала себе, что все, я завязываю. Потому что у меня наступил кризисный момент — я осталась без вещей, без жилья, без денег. Конечно, мне бы тогда как раз и начать этот бизнес, открыть вот такой салон — те, кто тогда начал, у них теперь кейс или пояс, полный денег. А я поздно начала, хотя мужчины всегда на меня внимание обращали. И у меня были такие моменты, особенно в Дубае, когда я могла сама собой заработать, мне предлагали немалые деньги. А я отказывалась, потому что мысли были настроены на порядочность. Хотя в Англии я уже занималась в этом направлении. Но теперь, в Москве, когда меня даже казахи кинули и я оказалась без крова, тогда я сказала: все, завязываю с этой порядочностью!

Но конечно, я не пошла на панель или на Тверскую, нет! Я знала, что к этому делу тоже надо подготовиться, маркетинг провести. И вообще поселиться где-то — у меня же ни жилья, ни московской прописки, я в гостинице пребываю. Но тут приехала ко мне сестра из Ковино и сказала, что у нее есть знакомая, которая живет в Кузьминках в однокомнатной квартире. И позвонила этой Вере, спросила, могу ли я у нее пожить. Та согласилась, но когда я к ней пришла, она сказала, что я могу у нее остаться при условии, если проплачу эту квартиру — 200 долларов. То есть как раз все, что у меня было, копейка в копейку! Но я торговаться не стала, я не тот человек, я ей сразу все оплатила. Она успокоилась, а я начала искать себе заработок. Возвращаться в межбанковские кредиты я уже не могла и не собиралась, потому что в этой работе надо быть постоянно. А те, кто меня по этой работе знал, те уже давно все рассеялись, получили свои деньги и разбежались, там теперь все по-новому. И я подумала, дай-ка я позвоню свахам. Сначала с таким намерением, что, может, я и на самом деле замуж выйду за человека с квартирой, поживу у него. Короче, позвонила свахам и дала им свой телефон, попросила, чтобы нашли мне приличного жениха. И тут же, на первом же свидании попалась совсем по-глупому, вульгарно даже. Приехал ко мне этакий молодой человек, я вся из себя такая накрашенная, серьезная. Вера куда-то ушла, мы с ним одни остались, и он наобещал мне кучу всего, а может, мне его просто жалко стало — короче, мы с ним позанимались любовью. При этом он еще как-то вульгарно так говорил, например: «Как хорошо ты делаешь минет». Я была просто удивлена, я к таким грубым фразам не привыкла. И вдруг сразу после секса он уезжает. И буквально через полчаса звонит его друг: вот, я хочу тоже подъехать. Для меня это был такой удар! И я поняла, что я попалась, что мной просто попользовались на халяву. И даже пожаловаться некому. Потому что когда звонишь свахе, она всегда предупреждает: вести себя надо порядочно. Ты и настраиваешь себя на порядочность, а приходит, представляете, мужчина, использует тебя и уезжает. А если ты ему не угодила, то он еще может тебя же оговорить, и сваха тебе звонит, говорит: ты что это? Я больше не буду тебе мужчин присылать. Представляете?