Владимир Лобас - Жёлтые короли. Записки нью-йоркского таксиста

– Конечно, доктор – это мать мальчика, – произнес он безразличным тоном. – Потому-то она и не решилась его оперировать…

Видали прохвоста! Никогда бы не подумал я, что мой друг Ким способен на такую подлость. Но справедливый Фрэнк не обратил внимания на болтовню корейца и шагнул ко мне:

– Как ты догадался?

Я скромно потупился.

– Здорово! – сказал Фрэнк. – В нашем кубрике только я один сумел разгадать эту загадку.

Швейцар последовательно осмотрел мою лысину, чахлую, с седыми волосками грудь, плохо заправленную в джинсы рубаху, давненько не чищенную обувь. Наверное, на всем крейсере, где он служил, не было такого неопрятного матроса…

– А ну-ка, послушай! – испытующе произнес Фрэнк. – ПОЕЗД ДЛИНОЙ В ОДНУ МИЛЮ ПРОХОДИТ ЧЕРЕЗ ТУННЕЛЬ, ПРОТЯЖЕННОСТЬ КОТОРОГО ТАКЖЕ СОСТАВЛЯЕТ ОДНУ МИЛЮ.

Навострил уши интриган Ким Ир Сен; словно саблю в ножны, сунул ложку в термос обжора-Акбар.

– ПРИ СКОРОСТИ 60 МИЛЬ В ЧАС – СКОЛЬКО ВРЕМЕНИ ПОНАДОБИТСЯ ПОЕЗДУ, ЧТОБЫ ПРОЙТИ СКВОЗЬ ТУННЕЛЬ?

– Одна минута! – выпалил кореец. Фрэнк даже не посмотрел в его сторону, а я тем временем мучительно напрягал свой мозг: не завалялись ли случайно в складках моего серого вещества остатки премудростей, которые в незапамятные времена вдалбливал в мою вихрастую тогда голову наш вернувшийся с фронта учитель физики в старой шинели, с деревянной колодкой вместо правой ноги?.. Нет, не даром, видать, он ругал меня: «Лобас, у тебя в голове ветер! Не будет из тебя толку, пойдешь в дворники!». Он оказался пророком: ибо даже здесь, на другом конце света, в Америке, я стал если не дворником, так шоферюгой-таксистом, которого, к тому же, на днях будут судить, как проститутку, поскольку закон не учитывает рода занятий преступника…

– Так сколько времени понадобиться поезду? – уже нетерпеливо переспросил Фрэнк, но тут мое ухо опять ощутило чье-то нежное дыхание: «TWO». На этот раз я смекнул, что мне помогает местный, американский ангел, поскольку подсказки свои нашептывает он – на английском языке…

– Две минуты! – сказал я, и Фрэнк хлопнул меня по спине:

– Молодец!

– Одна минута! – заспорил кореец.

– Одна! – ерепенился Акбар.

– Стойте возле своих машин! – приструнил их Фрэнк, обнимая меня за талию. Он смотрел на мою физиономию с такой радостью, словно это было личико испаночки.

– Ты русский? – спросил Фрэнк.

– Русский, – ответил я. Однако на том наш разговор – иссяк.

Фрэнк искренне хотел подружиться с близким ему по уровню интеллекта человеком, но он не знал, о чем со мной говорить… Мне же еще сильней, чем Фрэнку, хотелось закрепить нашу только что родившуюся дружбу; однако как это сделать, я тоже не знал… О чем я мог беседовать с молодым швейцаром? О девушках?.. О бейсболе?..

Отлично понимая, что если я когда-нибудь расскажу эту историю, то мне никто не поверит: ну, скажут, это ты уж точно выдумал! – я попросил Фрэнка переписать для меня загадки про Доктора и про Поезд – своей рукой. Просьбу мою Фрэнк охотно согласился исполнить, тут же примостился переписывать и даже добавил еще одну загадку, очень сложную, про десять яблок, которую потом ни я и никто из моих знакомых, включая профессора Стенли, не смог разгадать. Зато Стенли сказал, что, переписывая загадки, Фрэнк не сделал ни единой грамматической ошибки и что все запятые в его автографе, который я бережно храню и по сей день, стоят на местах…

Пока Фрэнк писал, Ким с Акбаром прогоняли клиентов от входа в отель, но вот швейцар вернулся на свой пост, и «аэропортщики» приуныли. Из вращающейся двери показалась грузная женщина с модным портфелем.

– Такси? – спросил Фрэнк.

– Да, пожалуйста…

– Куда едете? – поинтересовался Фрэнк, и мы, все трое, насторожились. Это было что-то новенькое. До сих пор честный швейцар никому такого вопроса не задавал…

Женщина ответила, что едет в «Кингс-госпиталь», в Бруклин и добавила еще какое-то слово, которого ни один из нас не расслышал. Но даже не расслышав, мы, таксисты, догадались, что слово это чрезвычайно важное…

– Ты хочешь, – спросил Фрэнк корейца, – поехать в «Кингс-госпиталь»?

– Всю жизнь мечтал! – отрезал Ким, подчеркивая, что он замечает перемену в поведении швейцара.

– А ты, – спросил Фрэнк Акбара, – этот госпиталь знаешь?

– Я в Бруклин не поеду! – с вызовом отвечал сириец.

Швейцар, однако, не стал ругаться с обнаглевшими таксистами, а просто открыл дверцу моего чекера и пригласил женщину садиться…