Сергей Алексеев - Покаяние пророков

Космач протянул ему монету.

— Красивая денежка, но пустая. Возьми, паря, да засунь куда-нибудь.

— Ладно, не придуривайся. Ты же все понял. Княжна в Холомницах. И мои люди ее не выпустят, даже если попытается уйти. — Палеологов спрятал монету. — Сама явилась миру, даже искать не пришлось. Случай уникальный, и не воспользоваться им… Ты же чувствуешь момент? Вдруг все разрешилось, соединились вещи несоединимые. Умирает злой гений, но воскресает автор диссертации 2219. Причем судьба сводит их у смертного одра. А я столько времени искал тебя!.. Мало того, тогда же из небытия, можно сказать, из теории является княжна Углицкая! Это уже мир чудесного.

Князь Ростовский был хорошим психологом и видел своего предводителя насквозь. Наверное, он был не только конченым романтиком, но еще и втайне от всех писал стихи…

Он встал, заложив руки назад, начат прогуливаться по комнате, бросая тени на серые стены, — складывал строчки.

— Откровенно говоря, ты мне глубоко симпатичен, Юрий Николаевич. Да, я долго искал тебя, много раз перечитывал. И у меня сложился образ… Образ глубокого старца, посвященного в некие знания. Одно время я даже думал, а не вышел ли ты из сонорецкого монастыря? Не внедрился ли в наше общество, чтобы привнести свои идеи?.. И вот — этот образ помешал мне узнать тебя. Я видел: ты не тот человек, за которого себя выдаешь. В любом случае, не дремучий мужик из кержацкой деревни, хоть ты и пытался его сыграть. Знаешь, еще в квартире академика мне удалось расколоть секретаршу. Она сказала, кто ты. Я ей не поверил. Но когда своими ушами услышал ваш диалог с Мастером, его покаяние… А с каким блеском ты уничтожил ЦИДИК, это масонское гнездо! Никто другой этого сделать бы не смог! — Палеологов выдержал паузу, будто наслаждаясь своим давешним восхищением, и медленно сник. — Возникает парадоксальная ситуация. Ты сильный, независимый человек, Юрий Николаевич. Вернее, нет, слишком вольный, чтоб следовать какой-то идее или выполнять определенную задачу. Да, это я предложил использовать тебя в качестве фаворита. Полагал, ты единственный, кто имеет влияние на княжну, и политсовет со мной согласился. И вчера на Высшем Совете я отстаивал твою кандидатуру. Но ее отклонили. И знаешь, что привели в качестве аргумента? Выдержку из твоей же диссертации, тот самый постулат: старая элита несет в себе смертельную опасность для новой. Развитие и движение вперед требует обязательной кровавой жертвы… Я не мог оспорить этого.

Цидик не случайно называл его судьей. Предводитель сейчас выносил приговор, и это могло быть очень серьезно, ибо звучало из уст романтика и поэта.

— У членов вашего дворянского собрания со здоровьем все в порядке? — будто между прочим спросил Космач.

— Тебе все это кажется бредом? Продуктом больного сознания?

— Да уж не скажешь, что у вас с головой все в порядке. Неужели ты считаешь, что таким образом можно восстановить монархию?

— Не считаю. Я убежден в этом.

— То есть ты убежден в том, что девушка из старообрядческого скита, странница, имеющая смутное представление о мирской жизни, способна управлять этим миром?

— Она не просто девушка или странница, она княжна царственного рода.

— Это же номинально. Старообрядцы давным-давно окрестьянились и живут по собственным законам. А их законы современная Россия не примет.

— Почему?

— Потому что полностью утратила религиозное сознание. И тут не спасут никакие современные технологии.

— А если княжна Углицкая принесет с собой нечто такое, что поразит воображение безбожной России?

Космач опять вспомнил ночной визит Ростовского — пожалуй, единственного трезвомыслящего человека в этой компании.

— Ну да, в одной руке принесет либерею, в другой — казну, — словами князя сказал он. — Как скипетр и державу!

— Неплохая идея, — одобрил Палеологов без прежнего энтузиазма: вероятно, его смущала или даже злила догадливость Космача.

— Только княжна Углицкая ничего такого с собой не принесет. И не поразит воображение ни интеллигенции, ни финансистов. Чуда не произойдет, не обольщайся. Библиотека Ивана Грозного, впрочем, как и его казна, — всего-навсего красивая сказка, миф.

— В диссертации ты утверждал обратное. Вернее, прозрачно намекал. Старая элита по праву владела символами и сокровищами Третьего Рима и после инспирированного церковного раскола унесла все это с собой… Ведь это же ты писал?

— Да, было дело. Но ты опоздал лет на девяносто. Теперь на Соляном Пути нет ни символов, ни сокровищ. А значит, все твои великие замыслы — глупость или авантюра.