Маша Трауб - Всегда кто-то платит

«Алле?» – спрашивала я, и трубку тут же бросали.

И так много раз.

На некоторое время наступало затишье – никто не звонил, отец приходил домой. Но все повторялось. Бесконечные звонки, просьбы «отпустить». Мама много раз умоляла его развестись. Но отец не хотел. Они жили так годами. Отец зарабатывал, мама экономила. Они, наконец, купили квартиру. И мама поняла, что он не уйдет никогда, потому что не сможет разделить эту квартиру. Делить было нечего. Крошечная однушка. Что там делить? Да и как, если я там прописана? А пока ребенок несовершеннолетний, то не поделишь. Опять получался замкнутый круг. То я грудная и ничего нельзя сделать, то я несовершеннолетняя и опять ничего нельзя. Остается только жить и терпеть. Мама несколько раз уезжала, не выдержав. Собирала чемоданы, брала меня, и мы ехали назад. На автобусе, много часов. Она возвращалась в дом к свекровке, которая ее принимала, но изводила каждый день упреками. Она считала, что невестка – дура, как была, так и осталась. Ну, шляется муж, так у всех шляются. Она же живет, как сыр в масле катается, не работает, ни хрена не делает. А Толя ей только деньги отстегивает. Да он ее, дурищу такую, страшную и никчемную, ленивую, с толстой жопой, аж в Москву увез, квартиру ей купил, дочь у них вон, как принцесса разодетая. А этой все мало. Эта все недовольна. Да другая бы мужу ноги мыла и воду пила. Гуляет он. Но не бросает же! О дочери думает. Так и в чем проблема?

Мама собирала чемодан и шла пешком на окраину поселка, в свой дом. Но ее родная мать отправляла ее назад. Мол, ушла, не послушалась родителей, нагуляла ребенка, теперь терпи. Иди, откуда пришла. Как ты свекровь называешь? Мамой? Так вот и иди к маме .

Мама говорила, что тогда почти перестала спать – ее мучила бессонница. Все время снился один и тот же сон – что она одна, с ребенком, с чемоданом и не знает, куда идти. Этот кошмар ее преследовал всю жизнь. Она так и осталась в прошлом, так и осталась с чемоданом, с ребенком на руках, никому не нужная. Без крыши над головой, без родных и близких.

Ее могла приютить соседка. Через пару дней приезжал мой отец, валялся в ногах и просил вернуться. Свекровка стояла чуть поодаль и говорила так, чтобы все слышали – мол, перед этой потаскухой он еще и в ногах валяется. Да кто она такая, чтобы ее сын так унижался?

Мама возвращалась не потому, что прощала отца. Потому что больше не было сил слышать попреки свекровки. А бабушка никого не стеснялась – ни соседей, ни меня, маленькой. Так мне и внушала – папа у меня хороший, а мать – потаскуха. Да еще и ленивая. Ей счастье на голову свалилось, а она не ценит. Мозгов не хватает оценить. Да и жопу с мордой наела. Да разве такая жена должна быть?

Мама возвращалась, но уже через пару недель все начиналось сначала. Отец заводил себе новую любовницу. Ему была нужна женщина с квартирой. У него такие были. Но одна не хотела, чтобы он вообще виделся со мной и мамой. Другая требовала, чтобы он не давал нам денег.

Мама стала делать вид, что ничего не замечает, не видит. Наверное, она думала, что тогда он быстрее уйдет из ее жизни. Но ничего не изменилось, кроме того, что отец перестал скрывать свои измены. Жил он по-прежнему с нами. С мамой они стали соседями поневоле, которые друг друга уже даже не ненавидят. Даже на это у мамы сил не осталось. Отец же твердил, что возвращается ради меня, ради дочери, чтобы я не чувствовала его отсутствие.

– Давай разделим квартиру, – миллион раз просила мама.

– Почему я должен делиться? – удивился отец.

Очень быстро я поняла, что у отца можно брать деньги. Когда я еще училась в школе, он знакомил меня со своими «тетями».

– Мне нужны деньги, – однажды попросила я, и отец молча бросил мне бумажку. Когда он напивался, становился злым. Вроде как «бесноватым». Мог рукой махнуть, если я не вовремя появлялась. Обычно тычки доставались маме, когда она на кухню заходила и просила прекратить бухать. Но наутро отец всегда оставлял нам деньги. Я помню, что деньги у него были. Мама говорила, что они «грязные», что отец перевозит не то, что положено. Но мне было наплевать – зачем отказываться, когда дают бабки. Ничего, что грязные, я не брезгливая, руки помою.

Несколько раз к нам вламывались какие-то мужики. Обыскивали квартиру, избивали маму. Но отец всегда говорил, что все уладит. Мама в ногах у него валялась и просила уйти, но он не уходил. Мама говорила, что отец перевозит что-то плохое. Мне хотелось, чтобы он побольше перевозил «плохого» и у нас были бы деньги. Мне всегда казалось, что мы жили очень бедно.