Александр Торин - Дурная компания

Мы спустились на первый этаж. Здесь кипела активная деятельность. Люди в халатиках таскали выточенные железные детали округлой формы с просверленными дырками, прилаживали их к блокам побольше, вращали получившуюся конструкцию, скручивали разноцветные провода, выходящие из глубин серых ящиков.

— Вот тот, с седыми усами, — Андрей показал на пожилого мужчину с брюшком, одетого в несвежую рубашку с пятнами на животе, — секретный профессор по космической технике, уехал в Париж на Конгресс и сбежал! А семью его не выпустили, об этом много шума по «Голосу Америки» было. Так он спился с горя. Ефим ему помочь хотел, на работу взял. И что ты думаешь? Профессор он оказался аховый, только свои форсунки и жидкие смеси и знал, теперь фильтры собирает. Или вот этот, маленький черненький, — тоже заведовал лабораторией, а дубина дубиной. С трудом выучился отверткой в шуруп попадать.

Я с ужасом посмотрел на секретного космического профессора. Тот деловито поднял очередную деталь, отдал ее бывшему заведующему лабораторией, и они начали суетливо прилаживать ее к серому ящику.

Экскурсия подействовала на меня угнетающим образом. Я многого навидался в Израиле, но совершенно не ожидал увидеть еще худшее повторение той же картины в Америке…

Нашу улицу подметал мужчина лет сорока с помятым лицом, который, говорят, был известным ученым-филологом по русской словесности. Поскольку филология, а тем более русская, никому не была нужна в крохотном и постоянно воюющем государстве, все обитатели которого пишут справа налево, филолог этот день за днем собирал мусор и часов в одиннадцать утра уже заправлялся стаканом-другим водки «Тройка», на бумажной этикетке которой была нарисована летящая гоголевская Тройка-Русь. Он спивался у всех на глазах, и никто не мог ему ничем помочь. Улица, правда, поддерживалась в неизменной чистоте…

Я вспомнил передачу, недавно увиденную по израильскому телевидению. Перед репортерами сидела здоровая девица с лошадиной челюстью. Ее мечтой было работать на стройке. И мечта эта сбылась. Сидевший рядом пузатый волосатый прораб прокомментировал это так: «Мы дали ей пробное задание: перетаскать мешки с цементом со второго этажа на третий. Так представьте, она сделала это за десять минут. У меня работают пять русских докторов наук, они целый день не могли этого сделать, а она взяла и за десять минут все перетаскала!» Он разводил руками, демонстрируя, насколько никчемны были усилия тонкокожих русско-еврейских ученых по сравнению со здоровой плотью девицы, которая довольно скалила лошадиные зубы…

— Имей в виду, — Андрей оторвал меня от ностальгических воспоминаний.

— Ты человек избранный, тебя лично Ефим пригласил, так что с подсобными работниками не общайся, во время обеда за один стол не садись и по-русски не болтай. Они у нас получают мало, опустились, так что держи дистанцию.

Мы прошли в комнату, в которой сидела пожилая женщина. Ей предстояло провести процедуру оформления моих документов.

— Добро пожаловать, добро пожаловать, мы так вас ждали, мы так рады вас видеть! — голос у нее оказался грудной.

Женщина улыбалась с неистовой приветливостью, и я с ужасом заметил, у нее при этом сжимаются зрачки и в глазах загорается какой-то легкий огонек безумия. Во всей этой сцене явственно чувствовалось что-то нездоровое, хотя я не мог точно объяснить, что именно меня насторожило. С ловкостью фокусницы дама начала доставать толстые пачки каких-то бумаг, давая мне их подписывать и на ходу объясняя их смысл.

— Имейте в виду, теперь все, что вы изобретете, реализуете, напишете, всецело принадлежит компании Пусика. — Глаза у нее снова стали сумасшедшими. — Вы получите тетрадь с пронумерованными листами и записывать все будете только в ней. Вы не имеете права спать на рабочем месте, за это вас немедленно уволят. Запрещено также приносить на работу огнестрельное и холодное оружие и драться с сотрудниками. — Она сделала многозначительную паузу. — Ефим очень, очень щедр! — женщина закатила глаза и потрясла головой, чтобы продемонстрировать мне всю глубину его щедрости. — Он решил помочь вам скомпенсировать ваш перелет в Америку. — Она продолжала трясти головой, и я с испугом подумал, что присутствую при начале сильнейшего неврологического припадка. — А также дать деньги на первые расходы — квартиру, машину и прочее. — Голова прекратила свои судорожные движения, и на душе у меня полегчало. — Пожалуйста распишитесь вот здесь… — и дама вручила мне конверт с чеком.