Славко Прегл - Гении без штанов

— Никаких только! — прервал его Гений. — Давай деньги. Будем играть!

— Хорошо, хорошо, — раздраженно пробурчал Поэт. — Скажите мне только в последний раз, чтобы я записал: что больше — трипс или стрит?

Жан молча вытащил из другого ящика клочок бумаги и авторучку.

— Пиши, — приказал он. — Пара, две пары, трипс…

Поэт старательно записал все комбинации до «флэш-рояля», затем аккуратно свернул листок и засунул его в карман своей рубашки.

— Кто сдает? — спросил Жан.

— Тот, кто спрашивает! — в один голос пропели Гений, Поэт и Пипи.

— Правила есть правила, — кивнул Жан и взял карты.

Они уже какое-то время играли, когда мобильник Жана начал вибрировать. Жан сделал вид, что не замечает его. Через какое-то время телефон умолк.

Когда сдавал Пипи, телефон снова взбесился. Жан спокойно наблюдал за движениями пальцев Пипи.

— Может, ответишь? — спросил Поэт. — Иначе эта штучка будет прыгать до завтрашнего утра. Это мне слегка мешает.

— Когда я играю — я играю! — ответил Жан и пододвинул телефон к Поэту. — Посмотри, кто нарушает твое внутреннее спокойствие.

Поэт открыл крышку телефона.

— Хе, хе, — проговорил он. — Боб звонит.

Жан взял телефон и сразу воскликнул:

— Привет, старик! У тебя голова болит или косишь траву у бабушки?

В трубке что-то затрещало, и Жан включил громкую связь.

— Я не слышал, — сказал он, — повтори.

— Кошу траву у бабушки, — послышался голос Боба. — Откуда знаешь?

— Ты понимаешь, какой-то внутренний голос мне шепнул. Скажи, старик! Какие будут распоряжения?

— Завтра после занятий хорошо бы встретиться в школьном читальном зале. Пока у преподов не начались родовые схватки, мы сможем остаться одни и обсудить, что да как. Приведите с собой еще кого-нибудь из ребят, — добавил Боб.

— Каких ребят? — удивился Жан, наморщил лоб и перенес телефон от уха к глазам, чтобы увидеть, не ослышался ли он. — Каких ребят?

— Да салаг зеленых, каких-нибудь первокурсников, если есть кто на примете. Опыт надо передавать молодому поколению.

— Ну да, конечно, — пробормотал Жан. — Все в порядке. Чао, шеф.

Затем он посмотрел на картежников.

— Вы слыхали, господа? Приходите и приводите своих деток с собой.

Пипи сдал карты.

Поэт взял свои, внимательно разглядел их на ладони, положил на стол, затем сунул руку в карман и начал медленно читать свою шпаргалку. Жан со злостью отшвырнул свои карты.

— Все, я больше не играю! Этого чувака снова клинит!

Что касается покоса травы, то все происходило не совсем так. У Боба было весьма серьезное намерение пойти к бабушке. Уже целую неделю он ей обещал, что придет. Но всегда что-то мешало. Однажды даже шел дождь. А в день, когда уже все указывало на то, что трава в ее саду за домом будет аккуратно пострижена, парни сообщили, что хотят снова сыграть в покер. Летом не было подходящего времени, а кроме того все куда-то разъехались, теперь же, когда возобновилась школьная каторга, пора было снова засучивать рукава.

Однако потом зазвонил телефон.

— Придешь ко мне ненадолго? — спросила Биба.

Биба вроде как была его девчонкой. Она училась в той же школе, только курсом младше. Это «вроде как» относилось к тому, что Биба создавала впечатление, будто она таковой является, но Боб не был в этом уверен. Не то чтобы он серьезно воспринимал разные намеки, которые время от времени доходили до его ушей. Особенно хорошо это умели делать его сестры, как бы случайно, мимоходом: ах, ведь правда, сказала Петра, ох, ведь ничего такого нет, но Аленка видела, а Майе сказал брат, но, ведь это не так, однако… В семье Боба мама и папа поклялись, что хотят сына. После пятерых дочерей им все-таки это удалось. Теперь получилось так, что шесть женщин с утра до вечера старались, чтобы Боб был самым красивым, самым лучшим и все такое прочее, соответствующее званию «самый-самый». Вначале Бобу это казалось довольно утомительным, но постепенно он начал наслаждаться этим состоянием. Однажды утром он осознал, что будет последним злодеем, если приведет домой какую-нибудь подружку. В свете этого осознания он с тех пор делил на шесть, а иногда и извлекал корень шестой степени из всего, что любимые сестры говорили о женщинах вообще и о какой-либо девушке в частности.

— Придешь ко мне ненадолго? — спросила Биба.

В связи с этой красоткой имелась маленькая проблема, а именно: она приказывала даже тогда, когда внешне создавалось впечатление, что она мило просит. Сначала Боб делал вид, что этого не понимает. Потом решил, что ему это особенно не мешает. Ведь он мог кивать в знак согласия, а сам в то же время спокойно предаваться сладострастным мечтам.