Мария Амор - Скажи «Goodbye»

Был выходной, за долгое время впервые свободный от дежурств, и Сергей с утра поехал в спортклуб. Моросил мелкий дождичек, и бегать на улице не хотелось. Как всегда по воскресеньям, стоянка у спортклуба была забита. Все атлеты поиски полезного для здоровья движения начинают с того, что двигают пару тонн железа, нажимая на педаль газа. Он приткнул свой Z350 в последнем ряду, вошел в клуб, кивком поздоровался с тренером Майком и поднялся в общий зал. Сегодня ему повезло, он не только успел занять последний свободный трейдмил, но еще и умудрился оказаться прямо позади двух стройных девушек в шортах и крохотных маечках, карабкавшихся на бесконечные ступеньки.

В последнее время Сергей начал тренироваться к массовому забегу на двадцать миль вдоль озера, который должен был состояться в Милуоки через две недели. Как правило, во время бега на трейдмиле он слушал в наушниках СиЭнЭн, но сегодня, ввиду Муркиного приезда, ему необходимо было обдумать ситуацию с Дженнифер. С ней неизбежен серьезный разговор. В любом случае пора заканчивать эти отношения. Жалко ее, славная девушка. И хорошенькая — курносая ладненькая спортивная блондинка со сверкающей улыбкой. Их таких здесь специально выпекают для заслуженных работников медфронта. Правильная добрая простая девушка. Из нее получилась бы хорошая жена и мать. Для кого-нибудь другого. С самого начала они были бесконечно чужими. Просто Джен слишком хорошо воспитана и слишком вежлива, чтобы даже самой себе признаться, что ей он чужд хотя бы даже потому что умудрился быть одновременно и эмигрантом, и евреем, и атеистом. Нет, допусти он это, она бы с энтузиазмом принялась за изучение русского языка, и потом всю жизнь сопровождала бы его в русскую компанию, терпеливо высиживая вечера с застывшей улыбкой, ни хрена не понимая и время от времени вставляя что-то невразумительное не в том роде и падеже. И насчет детей она бы пошла на разумный компромисс — например, по субботам вся счастливая семья пойдет в синагогу, а по воскресеньям — в церковь. И заседала бы в различных родительских и поселковых комитетах, и участвовала бы во всякого рода волонтерской деятельности, и возила бы их детей на всевозможные кружки — от плавания и до коньков, даже в русскую школу возила бы их неуклонно, чтобы не теряли связь со своими традициями, а в свое свободное время посещала бы какие-нибудь курсы лепки конфет и шитья мягких игрушек. И участвовала бы в товарищеском конкурсе на самый ухоженный газон в микрорайоне… И продолжала бы посещать спортклуб, и надолго оставалась бы такой же — стройной, здоровой, уравновешенной… А теперь он должен положить конец всем этим ее возможностям… Конечно, он никогда ей ничего не обещал, но мечтать-то девушкам не запретишь, и наблюдая жизнь вокруг, он приблизительно представлял себе, к чему может стремиться хорошая милая девушка-техник-радиолог, закрутившая роман с врачом. По ее представлениям, в один прекрасный день за ужином при свечах в ресторане он должен был извлечь из нагрудного кармана маленькую коробочку, а она должна была ахнуть от долгожданной неожиданности, и открыть эту коробочку, и, оценив его чувство в прямой зависимости от количества каратов, ответить взволнованным: «Йес!». А вместо этого у них уже состоялся один такой тяжелый разговор, когда он вернулся из Минска. Он уже тогда совершенно заболел Муркой, и понял, что невольно использует Джен, и предложил ей расстаться. Она тогда плакала, и ему было мучительно жалко ее. Все-таки очень славная девка! Честная, правильная, вежливая. Со всеми достоинствами американского среднего класса — найдет кошелек, непременно принесет в полицию, презервативами пользуется без малейшего смущения, обожает анализировать вслух их секс, гигиеничная, как пациент перед операцией, и пахнет исключительно мылом и дезодорантом. Одета зимой в джинсы и свет-шёрт, летом — в шорты и ти-шёрт. Спортсменка сама, и отчаянный болельщик, обожает телевидение, журнальчики про кинозвезд, постоянно читает какую-то литературу, долженствующую улучшить ее отношения с Богом и прочими окружающими, родители живут на восточном побережье, в ресторане всегда разбирает тарелку салата на составные части, и съедает только особо питательные ингредиенты, регулярно посещает дантиста, аккуратно чистит ниткой между зубами, щедро жертвует из своей небольшой зарплаты на местных бездомных котов, и немножко еще на нужды страждущих Африки, предварительно как-то выяснив у него, где это и что это за страна такая — Эфиопия? Когда он как-то выразил опасение, что свистнут посылку, которую почтальон оставил перед входом в ее квартиру, она только подивилась неумеренной фантазии его криминального воображения и твердо заявила, что это совершенно невозможно, потому что это «эгенст федерал лоу», то есть, супротив федерального закона. А случись так, что он совершил бы что-нибудь «эгентс федерал лоу», она первая, обливаясь слезами, честно дала бы против него показания (не лгать же на Библии!), зато потом носила бы ему передачи в тюрьму… Дженнифер представляла собой квинтэссенцию достижений правильного, благополучного общества, англо-саксонской протестантской цивилизации. Отрицание ее было отрицанием его новой родины. Но проблема-то была в том, что он был продуктом советской, а потом эмигрантской реальности, и в сравнении с этой девушкой сам себе порой казался каким-то аморальным циником. С его точки зрения, роскошь производства таких людей, как Дженнифер, мог позволить себе только рай для дураков, а он то ли был недостаточно дурак, то ли грехи в этот рай не пускали.