Мария Амор - Скажи «Goodbye»

— А ты потрясающе выглядишь. Тебе идет быть беременной.

Мурка с улыбкой отмахнулась, а Сергей подошел к ней, обнял и поцеловал.

— Вот и я то же говорю. Я ее каждую неделю снимаю, чтобы ничего не упустить.

Александра вообще заметила, что он все время трогал Муру, постоянно обнимал ее, не смущаясь Сашкиным присутствием, и сюсюкал с ней. Насмотревшись на это, Александра твердо решила: а) никогда не жить в провинции, б) не беременеть, в) не позволять ни Максиму, ни какому другому своему мужу приобретать такие вульгарные манеры. Правда, Максим и не рвался проявлять к ней нежность на людях.

— Так как вам здесь живется? — не зная, о чем еще говорить с ними обоими, спросила за ужином Саша.

— Хорошо, — улыбнулась Мура. — Но стыдно. Превратились в обывателей.

— Ну и что? Не всю же жизнь быть нищенкой-подружкой? — намекнула на былое подруга старых дней.

— Нет, дело не в этом, — вздохнула Мура. — Знаешь, жизнь в Израиле — осмысленна по определению, одним тем, что ты там живешь и выживаешь, увеличиваешь собой силы добра, ты нужен и востребован, а в Америке ты сам ответствен за то, чтобы наполнить свое существование смыслом.

Востребованная и нужная Александра обвела глазами просторный дом и спросила:

— Это тебе так кажется, потому что ты от Израиля далеко. А мне нравится, как ты живешь. По-моему, в том, чтобы жить хорошо и спокойно, подальше от нашего дурдома, тоже есть немало смысла.

— Смысл не в этом, — отмахнулась Мура от дома. — Смысл в этом, — и она положила руку себе на живот. — Все ради него.

— И ради нее, — поспешно добавил Сергей, влюбленно глядя на Муру и опять потянувшись поцеловать ее.

— А что вы делаете? С кем общаетесь? — слегка затосковав, спросила Александра.

— Ой, здесь живут отличные ребята. Мы обязательно устроим вечеринку, и всех пригласим, и тебя познакомим. Я так тобой горжусь, Сашка! Я уже всем о тебе растрезвонила. Пригласим Марину и Леву, и Жанну с Юрой, и Таньку с Мишкой…

— А что, у вас здесь все по парам? — спросила Сашка.

— Угу, у нас как в Ноевом ковчеге, всякой твари по паре. Здесь одиноким людям плохо приходится, компания маленькая, новых людей почти нет, все семейные. Одиночки помаются, помаются, и отчаливают в более крупные города, вроде Чикаго, где чужое семейное счастье им не так глаза мозолит. — Мурка шутила, но Сашка сейчас вполне понимала этих гордых одиночек. — Я вот Сережу просто спасла, — самодовольно, как показалось Сашке, добавила Мура.

— Его бы любая спасла, — вежливо улыбнулась ему Александра. — А кто они, эти ваши приятели?

— Ученые, математики, программисты, инженеры, врачи…

— Ух ты, просто цвет советской интеллигенции!

— Да, среди русских здесь ни манекенщиц, ни журналистов. В Милуоки им нечего делать. И русская эмигрантская богема вся в больших городах. Здесь ни писателю, ни художнику нечем и незачем жить.

— А тебе здесь не скучно? — осторожно спросила Саша.

— Нет. Мне здесь как раз почему-то ужасно хорошо.

— А в Израиле до сих пор спрашивают о тебе. Помнишь этого арабиста на телевидении?

— Какого? Эхуда Яари? Конечно. Мы с ним вместе в Киев ездили, — объяснила Мура Сергею.

— Я его недавно на втором канале в студии увидела, ему о тебе напомнила, он сразу тебя вспомнил, спрашивал, как ты и что. Очень сожалел, что ты перестала писать и исчезла. Говорил, что в тебе были всяческие задатки…

Мурке было и горько и приятно это слышать. Но Сергей вмешался.

— Эй, Александра, не морочь голову моей супруге. А то получится, как в рассказе О'Генри… — И уловив непонимающий взгляд Сашки, он объяснил: — Ну там безработный актер, желая доказать, что может сыграть любую роль, представляется примадонне ее земляком. И пересказывает ей новости из ее деревни так убедительно, что на следующий день, когда он приходит открыться ей и попросить роль, оказывается, что она все бросила и уехала обратно в провинцию.

— Нет-нет, я здесь очень счастлива, — замахала руками Мура. — Мне просто приятно услышать, что там.

— А вместо тебя в «Народе» стала писать некая Ровина, — продолжала Александра. — Ты ее статьи читала?

— Ну конечно. Ничего, бодро так пишет, хорошо, смешно.

— Да, она пользуется огромным успехом. Хотя, конечно, куда ей до тебя, — поспешила заметить Сашка.

— А кто она такая?

— Да знаешь, внешне, никакая. Рыженькая, худенькая, скуластая. Глаза, правда, большие, серые. Но чего в ней все нашли? Везде с Арноном показывается, говорят даже, что он разводится, — невинно взмахнула ресницами Александра.