Сьюзан Петик - Собакам вход разрешен

Тодд обернулся к машине. Ну конечно, одно из задних окон было открыто.

– Спасибо, что сказала. Я и забыл, что оставил его совсем опущенным.

Они торопливо обнялись.

– Позвони, когда доберешься домой, – сказал Тодд.

Клэр подхватила сумку и улыбнулась:

– Сообщи, когда Гвен укажет псу на дверь.

– Не укажет, – сказал он. – Но все равно спасибо.

– Позже поговорим, – сказала она. – И знаешь что, Тодд? Удачи!

Тодд подождал, пока сестра исчезнет в толпе, а потом вернулся в машину. Арчи сидел на заднем сидении с выжидающим выражением на мордашке.

– Ты как тут? – спросил он собаку.

Песик склонил морду и заскулил.

– Наверное, замерз с открытым окном-то? Перебирайся вперед! – Тодд похлопал по пассажирскому креслу. – Будь моим гостем.

Когда Арчи расположился на соседнем сидении, Тодд завел машину.

«Клэр ошибается, – думал он. – Гвен так же сильно полюбит дядюшкиного пса, как полюбил его он сам».

У Эммы Карлайл день не задался с самого утра. Хотя в этот момент она не могла припомнить, когда он вообще задавался. Унаследовав от бабушки гостиницу «Спирит Инн», Эмма вообразила, что в жизни наконец наступила светлая полоса и все дрянные отношения, скверные работенки и просто невезуха были авансовым платежом за баснословную удачу. Но, похоже, судьба в очередной раз над ней посмеялась.

«Думаешь, выбралась из ямы? – Эмма как наяву слышала ее хихиканье. – Ха-ха! Ты снова в дураках!»

Очередную пакость с подачи судьбы преподнес местный банкир Харольд Грейдер, до недавнего времени настроенный доброжелательно. Он, очевидно, решил, что ссужать Эмме деньги для обслуживания и модернизации ее гостиницы – это словно выбросить их на ветер.

– Мне жаль, Эмма, – сказал Харольд, меньше всего выглядя сожалеющим. – Комитет не одобрит еще один кредит, поскольку по текущему вы платите минимальный взнос.

– Понимаю, – сказала Эмма, – это, разумеется, неразумно с моей стороны, но бизнес действительно идет в гору.

– Да, вижу, – сказал мужчина, тыкая пальцем в финансовые отчеты на столе. – Но ваши накладные расходы тоже возросли. Складывается впечатление, что с каждого постояльца вы зарабатываете меньше, чем прежде.

Эмма закрыла глаза в знак молчаливого согласия. Она и сама не могла взять в толк почему так происходит. Неоднократно она проверяла цифры, и каждый раз выходило одно и то же. Прибыль испарялась, как дым.

Может быть, я просто ничего в этом не смыслю.

Банкир, видимо, думал точно также. Начиная с шести лет, Эмма трудилась в бабушкиной гостинице каждое лето и умела делать любую работу по хозяйству, но люди, узнав, что это ее наследство, считали Эмму новичком, номинальной управляющей, которая перекладывает всю работу на более опытный персонал.

И то, что Эмма не выглядела как бизнес-леди, с которыми банк привык работать, также мешало делу. Она была чуть ниже среднего роста, с фигурой скорее мальчишеской, чем женской, и считала макияж пустой тратой времени и денег. Ей нравилось стричься коротко, однако волосы пришлось отрастить из-за того, что ее слишком часто принимали за подростка. На работе Эмма носила костюм и самые высокие каблуки, какие могла себе позволить без риска сломать лодыжку, а по выходным ходила в футболках и джинсах.

Грейдер вертел в руках авторучку.

– А что думает мистер Фэрхолм о ваших предполагаемых нововведениях?

Эмма постаралась сдержать раздражение при этом вопросе. Клифтон Фэрхолм работал помощником управляющего со дня открытия «Спирит Инн», и в бабушкином завещании особо оговаривалось, что он сохранит свой пост в случае смены владельца. Проблемы гостиницы и его ставили в тупик, однако он помнил заведение в период расцвета, а потому уговорить его на модернизацию было дело не из легких, примерно, как научить рыбу летать.

– С большинством он, пожалуй, согласен, – сказала Эмма.

– Но не со всеми? – уточнил банкир.

Эмма прикусила губу. Она сказала «большинство» только для убедительности. На самом деле Клифтон Фэрхолм негативно воспринял все изменения, которые она предлагала.

«Но дай ему волю, – думала она, – он отказался бы и от водопровода с канализацией».

– Ну вы же знаете Клифтона, – хмыкнула Эмма. – Ярый сторонник исторической точности. Любое новшество выводит его из себя.

Грейдер поджал губы.

– Значит, у него есть возражения?

– Да, несколько. – соврала Эмма.

Она поежилась.

Только бы не спросил, только бы не спросил!!