Людмила Улицкая - Истории про зверей и людей (сборник)

— Давай, давай сходим, — посмеиваясь в усы, поддержал Игнасий, — действительно, что-то больно быстро кончается колода.

И они полезли наверх. Фонарик Федя взял с собой, а горящую свечку оставили в ящике.

Никаких карт на старом месте, конечно, не оказалось. Зато Федя нашел сломанный свисток и горсть грецких орехов. Игнасий до орехов был не охотник, но помог Феде их поколоть. Они вместе нашли подходящий маленький ящичек, засовывали под дверцу орех и на счет «раз, два, три» с силой хлопали. Это занятие понравилось Феде гораздо больше, чем проигрывать в карты. Пока они возились с орехами, свеча сильно оплыла воском и перевернулась. Замасленные карты с треском разгорелись, старая перинка — тоже, и ящик на первом этаже запылал, как хороший костер.

Довольно скоро чуткий на запахи Игнасий почувствовал запах гари. Как всякий нормальный кот, больше всего на свете он не любил воды и огня. Шерсть у него встала дыбом, он еще раз принюхался и сказал Феде только одно слово: «Бежим!»

Толком не поняв, в чем дело, Федя поспешил за котом. Проход между этажами был узкий, они протискивались с трудом, впереди Игнасий, за ним Федя. Федя только диву давался, когда это кот успел запомнить дорогу, да еще в такой темноте. Дыму было все больше и больше. С необыкновенной ловкостью пробирался Игнасий по дымоходу, вылез через трубу на крышу и по водосточной трубе наполовину скатился, наполовину съехал на землю. Через некоторое время Федя, который отстал по дороге, тоже приземлился у водосточной трубы.

— Да, такого приключения у меня еще не было, — причесывая усы, сказал Игнасий, — это, конечно, от нашей свечи пожар разгорелся. Давай отойдем в сторону, посмотрим, как будет гореть Мышиный дом. Увидишь, пожар будет замечательный!

— Ох! — вскочил Федя. — Одинокая Мышь в доме! Надо ее спасать!

— Спасать Мышь? Ну, это уж без меня. И тебе не советую, — недовольно проворчал кот.

Но Феди уже не было рядом с Игнасием. Он несся к входной двери. Дверь была, конечно, заперта. На всякий случай Федя звякнул в звонок, грохнул по двери кулаком, а потом уж полез на крышу по водосточной трубе. Это было гораздо труднее, чем спускаться с нее, но все-таки у Феди был большой опыт лазанья по крышам и трубам. Он вскарабкался на крышу. Из трубы шел черный дым, но Федя, не раздумывая долго, исчез в трубе. В дымоходе было темно и дымно — это в шкафу тлели, а кое-где уже полыхали Мышиные сокровища. С трудом нашел Федя проход в шкаф. Во внутренних комнатах тоже сильно пахло гарью, но пока весь пожар происходил в шкафу. Огню из ящиков не так просто было вырваться.

Федя вбежал в Мышиную спальню с криком:

— Пожар! Спасайтесь!

Мышь мгновенно вскочила с кровати, поморгала своими круглыми глазками, ничего со сна не соображая.

— Пожар, пожар, говорю! Шкаф горит! — орал Федя.

— Боже мой! — простонала Мышь. — Какой кошмар! Надо спасать имущество!

— Надо спасать жизнь! Как только прогорят стенки ящиков, мы погибнем! — Федя тянул Мышь к окну.

Но Одинокая Мышь вырвалась из Фединых рук и металась как угорелая (возможно, она действительно угорела, потому что запах гари делался все сильнее). Она хватала в лапы первые попавшиеся вещи, носилась с ними по комнате из угла в угол. К груди она прижимала большую подушку, в одной лапе зажала кофейник, в другой — часы и еще пыталась ухватить с окна цветочный горшок.

Тем временем из шкафа показались первые язычки пламени.

— Бежим! Скорее! Где ключ от двери? — кричал Федя.

Обычно ключи лежали у Мыши под подушкой, но, когда она схватила подушку, ключи упали на пол. Она кинулась к кровати — ключей не было.

— Украли! Мои ключи! — завопила Мышь и кинулась к окну. Дрожащими лапами она хотела открыть задвижку, но это ей не удавалось. Тогда она хватила часами по стеклу, раздался двойной звон — разбитых часов и вылетевшего стекла.

Тем временем Федя поднял с полу ключи.

Мышь совершенно ничего не соображала. Она все еще пыталась спасать свое имущество. Она пихнула в окно стул, но он застрял в оконном проеме. Она протиснула в окно подушку и выбросила кофейник. Язычки пламени из нежных и маленьких превращались в большие и яркие. Федя понял, что нельзя ждать ни минуты. Он схватил Одинокую Мышь на руки — это было совсем не просто, она была очень большая и толстая и весила никак не меньше Феди. К тому же она отбивалась, даже пыталась укусить Федю в плечо. Но Федя волок ее к двери, а за ним тянулась скатерть, которую Мышь ни за что не хотела выпускать из лап. В прихожей было совершенно темно от дыма и нечем дышать. С большим трудом Федя отпер задвижку, большой крюк, цепочку и два замка, на которые была заперта дверь.