Людмила Улицкая - Истории про зверей и людей (сборник)

— Это я с вами разговариваю, я — столетник Вася.

— Первый раз слышу, чтобы растения разговаривали! — изумился воробей.

— Я очень давно живу на этом подоконнике, практически один. И от одиночества я научился читать и разговаривать. Правда, разговаривать не с кем. В дальнем углу живёт сороконожка Марья Семёновна, но она неразговорчива. А как вас зовут?

Наступил важнейший момент: у бывшего Перхача спросили, как его зовут.

— Меня зовут, — от волнения воробей даже запнулся, — Антверпен.

Итак, началась новая жизнь. Столетник качнул верхним листом и тихо сказал:

— Какое красивое имя!

И тут воробей страшно раскашлялся. То ли, пока летел, простудился, то ли под форточкой прохватило холодным воздухом, но, кажется, он опять заболевал бронхитом.

— Ах ты, господи, как расперхался! — посочувствовал воробью столетник Вася, а у бедного воробья просто дыханье перехватило: ну вот, сейчас столетник скажет, какой, мол, из тебя Антверпен, ты самый настоящий Перхач! И тогда всё пойдёт насмарку, придётся опять начинать жить сначала, опять лететь далеко-далеко и снова искать, кому бы представиться: не так уж часто спрашивают у воробьев, как их зовут.

Но Вася ничего такого не сказал, он сказал другое:

— Давай я тебя подлечу. Я ведь, в сущности, лекарственное растение. Отщипни немного от моего нижнего листа и пополощи горло моим соком. И ты сразу выздоровеешь.

— А тебе не будет больно? — спросил Антверпен.

— Немного больно, но я потерплю.

— Спасибо тебе, Вася, — поблагодарил Антверпен и отщипнул немного от листа. Сок оказался невероятно горьким, но кашель сразу же прошёл.

— Я буду рад, если ты останешься здесь жить. Останься, пожалуйста, — попросил Вася. И воробей, конечно же, немедленно согласился. — В этом доме, когда здесь ещё жили люди, держали чижа в клетке. Поищи, она стояла на полке, — сказал Вася.

Действительно, на полке стояла клетка. Она была без дверцы, но это было как раз кстати: ведь Антверпен не собирался держать себя взаперти. Зато как приятно иметь крышу над головой — сидеть в своём собственном доме, который, в свою очередь, тоже стоит в собственном доме, а рядом такой приятный сосед!

Так они зажили вдвоём — потому что Марью Семёновну тогда ещё можно было не считать, — и зажили очень дружно. Антверпен каждое утро улетал подкормиться и попить и никогда не забывал принести в клюве водички, чтобы полить Васю. Конечно, во дворе домика стояла бочка, в которой скапливалась дождевая вода, но для питья она была малопригодна, поскольку дождей давно не было и старая вода в бочке зацвела. Не говоря уже о том, что до той воды Васе было не дотянуться. Пока Антверпен не появился в доме, Вася часто страдал от жажды: лишь изредка в открытую форточку капал дождь. Но это случалось слишком редко, и потому Вася рос медленно: без воды растения — даже если они родом из пустыни и умеют очень экономно расходовать влагу — очень плохо себя чувствуют. Теперь благодаря Антверпену Вася от жажды больше не страдал.

Со своей стороны, Вася совершенно излечил Антверпена от кашля. Первое время у воробья иногда случались простуды и бронхиты, но сок столетника быстро ему помогал. Оба они окрепли — Вася от регулярного полива, а Антверпен от целебного сока.

К тому же Антверпен каждое утро перед тем, как улететь на промысел, перелистывал страницу Энциклопедии, и Васе не надо было ждать, пока случайное дуновение ветра откроет перед ним новые знания.

Однажды вечером, когда Антверпен уютно уселся прямо на краю Васиного горшка и Вася рассказывал ему, как устроена электрическая лампочка, а об этом он как раз накануне прочитал в Энциклопедии на букву «Э», кто-то заскрёбся в дверь.

Естественно, это был кот Михеев.

Дверь скрипнула, и они услышали довольно робкий голос:

— Можно войти?

Приятели замерли: к ним в дом никто не ходил. Воробей посмотрел на Васю, Вася качнул верхним листом, и они отозвались:

— Пожалуйста, пожалуйста.

И вошёл кот Михеев.

Тьма была кромешная, и хотя кошки отлично видят в темноте, Михеев никого там не увидел, как ни пялился по сторонам.

— Здравствуйте, — на всякий случай поприветствовал Михеев невидимок.

— Здравствуйте, — услышал Михеев двухголосый ответ и удивился, увидев сидящего на цветочном горшке одного-единственного воробья. Он говорил как будто за двоих.

— Не пустите ли вы меня переночевать? Только на одну ночь. Я одинокий путник и очень устал, — произнёс кот неуверенно.