Яков Арсенов - Избранные ходы

— Ничего себе мера! — выдохнул Орехов, когда вышли из кабинета. Расстрел за измену Родине.

— Этому радоваться надо и принимать с гордостью, — объяснил Артамонов. — Расстрел — это высшая мера социальной защиты!

— Да, влипли так влипли.

— Купили, как щенков! Да как дешево — за то, что никто не тронет!

— Остается надеяться, что и новая идея окажется такой же дурью, как все предыдущие — тоталитаризмы, оттепели, перестройки, ускорения, развитые и окончательно победившие социализмы! — сказал Орехов.

— А меж тем, не выполнишь задание и — посодют! — сообразил Артамонов. — Не в шутку, а на самом деле. У нас во дворе случай был. Пописали двое пацанов под окнами, а соседка милицию вызвала. Их взяли, составили протокол и отпустили. Ребята уехали на Север. Через девять месяцев их арестовали и под конвоем доставили на материк. Оказалось, все это время они были в федеральном розыске. Потому что дважды не явились на административную комиссию и на основании протоколов само собой возбудилось уголовное дело! Суд, чтобы закрыть дело, был вынужден выписать им по сроку, который они оттянули на БАМе.

— Идиотизм, — согласился Орехов. — Недавно я купил на развале Сборник кодексов, выпущенный издательством «Учпедгиз» в серии «Мои первые книжки». Полистал. Оказывается, мне можно пришить любую статью. Прямо сейчас бери и сажай — все подходит! Единственное, что мне не грозит, — так это быть привлеченным за самовольное покидание военного корабля во время боевых действий. А все остальное — как по мне шито. Даже по статье за нелицензионный отстрел бобров и то легко прохожу. Причем не за то, что нет лицензии, а поскольку в законе не дано точной трактовки понятия «бобер».

На КПП новобранцев усаживали обратно в «уазики» и отвозили до трассы Ленинград — Москва. На Т-образном перекрестке рота военных автоинспекторов тормозила попутки и обязывала водителей взять в сторону Москвы или Питера одного-двух участников собрания.

— Хорошо, хоть так, — сказал Орехов, — а то ведь могли отправить не в Москву, а в Александровский централ.

— Не говори.

Очередную партию призывников особисты выпускали из «уазика» только тогда, когда инспектора подгоняли для них транспорт. Межгрупповое общение пресекалось настолько грамотно, что никто не смог перекинуться ни словом.

Орехову с Артамоновым подсунули фуру с желто-черными треугольниками радиационных меток на бортах.

— Товарищ капитан, — попытался забраковать транспорт Орехов, — на нем мы излишне засветимся. А в нашем положении…

— Вы что, на губу захотели?! — взбеленился особист. — Забыли, что на службе?! Быстро садитесь и вперед!

Водитель фуры взвизгнул от радости, получая в распоряжение четыре свободных уха, — подфартило. Он пожаловался на жизнь в том плане, что «плечевые» тетки, одна другой краше, голосуют по всей трассе, а ему брать пассажиров по своей воле запрещено.

— Мы надеемся, к нам вы без претензий? — спросил Орехов.

Водитель не понял юмора и сделал вид, что не расслышал. Он предложил попутчикам есть и пить. Орехов с Артамоновым расставили шахматы. Водитель от неожиданности исполнил частушку:

Орехов с Артамоновым зааплодировали.

— Частушка и в самом деле свежая, — признали они.

— Крутая? — обрадовался контакту водитель. — Напарник слова дал.

— Это наша серия гуляет, — сообщил Орехов.

— Какая серия? — спросил водитель.

— Мы сочиняем частушки и запускаем в народ на обкатку, — разъяснил Орехов. — Работа такая. Не верите? Могу продолжить серию:

— Так это вы все сами? — вылупил глаза водитель.

— Конечно, — подтвердил Орехов. — Серия называется «Клинские напряги».

— Ну, мне сегодня и повезло! — воскликнул водитель.

— И все «утки», которые гуляют по стране, тоже запускаем мы, признался Артамонов. — В нашей системе есть специальный Подкомитет «уток».

— Да ну?!

— Вот те крест! И все анекдоты тоже сочинили мы.

— Какие анекдоты?

— Которые гуляют по стране.

— Да ну?! — продолжал изумляться водитель, он решил, что сразу за этим последует конкурс на лучший анекдот, но получилась заминка. Тогда водитель сам запел о том, как удачно он устроился в жизни, зацепившись за спецперевозки. И это было сущей правдой — весу в нем имелось центнера полтора, не меньше. Он сидел за рулем, широко расставив ноги и пропустив между ними брюхо, слегка прикрытое малиновой майкой. Всю эту конструкцию колыхало и заносило на поворотах. Кабина была сплошь уставлена пакетами с едой и бутылками. Водитель машинально сметал видимое и доставал из бардачков скрытые порции. Поглощая запасы, он рассказывал, как сложно стало бороться за зарубежные рейсы, тариф на ходку вырос вдвое. Потому что транспорт с радиоактивными отходами пересекает границу без досмотра. Забивай шмотьем хоть весь салон. Спихнуть добро через «комок» — нет проблем, товар отрывают с руками. А вот рейсы на наши атомные станции совершенно невыгодные счетчик Гейгера щелкает, а навара никакого. Водитель посоветовал попутчикам за любые деньги устроиться в «Спецавто» и больше не знать горя. Естественно, сначала нужно сдать на категорию С…