— У вас тут трактор?
— Каменюка, — сказал тот, что в майке, и руку мне подал.
— Владимир Петрович, — ответил я. — Попов.
— А это Злыдень Гришка, электрик наш. Так вы чем интересуетесь? — спросил Каменюка.
— Трактор нужен, — сказал я.
— Нэма трактора у нас.
— А там что тарахтит?
— А это жестка.
— Что?
— Ну, дизель. А вы по какому вопросу здесь? Заготовитель, може: так у нас и яички есть, и семечки есть, вот шерсти нет, совсем шерсти нет, — и он снял тюбетейку, показывая лысый череп.
— Нет, я исполняющий обязанности до приезда директора. Школу-интернат в этом месте расположим. Вот меня первого сюда и прислали.
— Это как же интернат? А казалы, що музей будет и церкву восстановять. Чуешь, Гришка, интернат таки, — обратился он к приятелю. — А мы думали, музей или как до войны — дом отдыха будет здесь, буфет, пиво в бочках, музыка грае, парочки гуляють.
— И народ на работу оформлять будете? — спросил Гришка.
— Привез я штатное расписание.
Каменюка тут встрепенулся и к Злыдню:
— Опять заглох, скотыняка! А ну глянь, Гришка.
Мотор действительно заглох, и тишина поплыла знойная: остановился мир, даже мухи крыльями не шелестели в покое жарком.
— Та хиба на таки ставки хто пойдет работать? — сказал Каменюка, разглядывая штатное расписание.
— А для чего здесь дизель? — спросил я.
— Воду качаем, — сказал Каменюка.
— А вода для чего?
— Как вода для чего? — удивился Каменюка.
— Ну, может, поливать что?
— Не, поливать нечего. Это раньше тут и сад был, и помидоры, и капуста, и огурчики нежинские. А зараз один бурьян да дизель этот тарахтит.
— А для чего дизель?
— Я же сказал: воду качать.
— А вода для чего?
— Чтоб дизель работал. Мы по сменам тут, на подсобном хозяйстве, а Гришка по электричеству весь…
— А провода оборваны на столбах, — сказал я.
— Так электричества нэма в селе. Еще очередь не подошла наша. Може, дизель приспособим как-то, тогда свет будет. Как до войны: фонари горят, парочки гуляют, музыка играет, пиво в бочках холодное.
Из бурьяна между тем вышла фигура в черном. Гигант нес шпалу под мышкой с такой легкостью, будто она была полая внутри.
— А это сменщик мой идет, Иван Давыдович. Иван, по местной кличке «Десь щось вкрасты», хмурый великан, подошел к нам и, прислонив шпалу к бедру, пояснил:
— Меняют шпалы, бетонные кладуть, а деревянные в сторону…
— Трактор нужен, машину вытащить, — сказал я пришедшему.
Помотал головой Иван Давыдович:
— Нэма трактора.
— Нэма трактора, — повторил Каменюка. — Кони вечером будут, а трактора нэма.
— А как же машину вытащить? Застряла на мосту.
— Глянуть надо, — сказал Каменюка, усаживаясь в тень. Мотор снова затарахтел, и Гришка Злыдень подошел к нам.
— Глянуть надо, — подтвердил Гришка, приседая рядом с Каменюкой.
Я вытащил несколько бумажек.
— Это вы зря, — сказал Каменюка.
— Спрячьте гроши, — оскорбился Злыдень.
— Ходим, — сказал Иван Давыдович, отрывая шпалу от земли.
Шофер спал. Мама сидела в тени. Несколько мальчишек деревенских крутились у колеса, провалившегося в дырку.
— Не, не вытягнуть, — сделал заключение Каменюка.
— Краном бы сверху, — сказал Гришка. Шофер проснулся, набросился на Каменюку:
— Вам бы головы поотрывать за такие мосты! Руки у вас поотсыхали! Полна деревня мужиков, мост не можете починить!
— А на черта мени здався цей мост! — отвечал Каменюка. — Шо я тоби, заведующий цього переезда? Кто вообще тебя просил на мост ехать? Мост для виду, можно сказать. Это вроде бы как памятник старины, черт патлатый!
— Сам ты памятник старины. В музей тебя надо давно уже сдать!
— Ума у тебя нет, — отвечал Каменюка. — Этот мост и есть как раз музейная редкость. Очи у тебя повылазили: не бачишь, де проезжая часть, — и Каменюка указал на следы.
Пока перебранивались шофер с Каменюкой, Иван Давыдович подошел к колесу, клешнями борт машины своими подцепил, дрогнула машина, шифоньер трехстворчатый зашатался наверху.
— А ну подсобить, хлопцы! — крикнул натужно Иван Давыдович.
Облепили мы борт машины, приподнялась она и покатилась, набирая скорость, так что шофер едва успел вскочить в нее.
От бумажек моих снова отказались. И Каменюка отказался, и Злыдень отказался, и Иван Давыдович отказался. Последний стоял уже со шпалой под мышкой, и рядом с ним — его сослуживцы, и лица у них светились добрым светом: дело сделали.
Я обошел с Каменюкой огромную территорию, и он рассказал мне, что главное здание усадьбы построено по проекту архитектора из Петербурга.
Читать дальше