Наталья Коралевских: 2. Эзраэлль.Книга

– Нет, не нашли, – буркнул Вольг, – Его здесь нет, он куда – то смылся.

Невовремя… А жаль. Так бы решили проблему и все. Жили бы себе спокойненько до следующей войны. А с тобой- то что? Ты на ногах не стоишь!

– Я сперва убила всех оборотней, а потом оживила. Наверное, поэтому и упала в обморок. Сил потратила слишком много, – прошипела я, качаясь, как постоянный клиент вытрезвителя.

– То есть… Они все снова живые и вполне кусачие?!- ужаснулся Кощей.

– Нет, они теперь люди. Оборотни не могут перерождаться, подобно нам. Зато могут передавать свои наклонности по наследству. В отличие от основной и подавляющей массы вампирш.

– Почему "от основной"?

– Потому что только я могу рожать детей – вампиров. Такова моя планида, – буркнула я, отцепляясь от Кощея, – Переноси нас домой. Всех. Малыша тоже.

Через минуту мы уже были дома. Я бессильно рухнула в кресло, Вольг услужливо положил мне на колени пищащего детеныша. Мужики, блин, все одинаковые. Что люди, что вампиры, что волки!

– И что ты с ним будешь делать?- поинтересовался Кощей, осторожно присаживаясь на ручку кресла.

– Воспитаю сама. Будет моим приемным… ребенком. Кстати, а он тоже оборотень?

– В смысле?!

– Ну, я имею в виду- он сможет оборачиваться в человека? И какого он пола, кстати?

– Сможет. Когда подрастет. И это девочка.

Я погладила пищащую малышку по голове и задумчиво произнесла:

– Девочка, значит… Назову Селеной.

– Почему так странно?- вытаращились на меня оба "мужчины. " – А… Древнее египетское имя. Для создания Ночи как нельзя лучше подходит, означает "Луна". Очень соответствует.

– А – а – а… Понятно. Вот только ее покормить нужно!- брякнул Кощей.

– Спасибо, я знаю! Пойду – ка я в спальню, прилягу. А вы велите принести мне туда теплого молока. И мяса, желательно- с кровью. И ее самой стакан, – с этими словами я подхватила свежепоименованную Селенку и ускакала к себе.

Там, хвала… Небу, никого не оказалось. В виду имеется некая особь мужского пола по имени Арсений. Должность- мой муж. И куда он, интересно знать, делся?!

В библиотеке небось спал, капризник! Хотя… Мне – то что? Пусть дрыхнет, где хочет, делает, что хочет, и не показывается мне на глаза! Достал уже своими закидонами!

Я уложила пищащую Селенку на кровать и устало плюхнулась рядом. Сил моих дамских нету… И еще слабость эта противная… Вперемешку с тошнотой. Переколдовалась!

И почему – то все время жутко хочется соленых огурцов, больше ничего есть не могу вообще…И не первый день уже, кстати… …Переколдовалась?…

Или… Или это что – то другое?! От внезапно пришедшей в голову мысли мне резко поплохело. Да нет, этого не может быть! … Хотя почему это? Очень даже может! Спасибо тебе, Сенечка, третьей степени!!! …

В дверь деликатно постучали. Потом она приоткрылась и в нее бочком протиснулся Кощей с подносом в обнимку.

– Там все чем – то заняты, им не до меня было. Поэтому я все принес сам.

– Спасибо, Костя, – ласково улыбнулась я, – Садись, поговорим. Если хочешь, конечно.

– Хочу! А можно?- скромно поинтересовался он, садясь на краешек кровати. Селенка заскулила, почувствовав запах молока. И мяса…

Я кивнула, садясь. Накормила малышку, сунула потяжелевшее, сонно хрюкающее тельце в гнездышко из одеяла с подушками. Выпила свою кровь и уже тогда поинтересовалась у помалкивавшего Кощея:

– А почему ты думаешь, что нельзя?

– Ну, ты же все – таки замужем… Я не хотел, чтобы у тебя был проблемы, – смущенно признался он.

– Костя, да ты что?! А я и не подозревала… Я, если честно, не знала, что и думать… Но ты ведь можешь быть моим другом! Несмотря на то, что я замужем за другим, – попыталась я утешить бедного парня. Он отвернулся и тихо произнес:

– Другом… Я так хотел быть для тебя кем – то большим…Но это невозможно.

Я вздохнула и повернула его лицом к себе. Минут через пять, прервав совсем не дружеский поцелуй, Костя изумленно поинтересовался:

– Что с тобой? Ты никогда себя так раньше не вела!

– Костя… А почему ты думал, что являешься для меня просто товарищем?- тихо спросила я, обнимая его.- Я сама с трудом могу разобраться в своих чувствах. Но ты для меня куда больше, чем друг…

Вместо ответа он щелчком пальцев погасил свет…

… Так странно просыпаться утром на плече давно уже ставшего бесценным человека… И слушать, как он шепчет стихи. Твои любимые… Он их, оказывается, тоже любит…