Альва Бесси - И снова Испания

В письме я сообщал, что мы с женой уже занялись подготовкой паспортов. Жена, писал я, присоединится ко мне через неделю иди две, так что пусть не берут мне «экскурсионный» билет на тридцать дней, потому что, когда закончится работа в Испании, мы с женой намерены воспользоваться возможностью и немного попутешествовать по Франции и Марокко. Ему не следует надеяться, продолжал я, что за тридцать тысяч долларов можно пригласить актера ранга Уильяма Холдена или даже Джеймса Мейсона. Умолчал я об одном — что происходит в душе человека, который собирается вернуться в Испанию спустя двадцать девять лет, в глубоко любимую Испанию, все еще управляемую палачом, который держится у власти лишь с помощью военных баз, денег и оружия, поставляемых ему Соединенными Штатами.

А с этим человеком происходило нечто очень похожее на внезапную шизофрению. Его мысли и чувства совершали путешествия с космической скоростью, а тело оставалось неподвижным. Он думал о себе то как о международном агенте-провокаторе, то как о штрейкбрехере. Да, ведь раньше он с презрением отзывался о нескольких ветеранах испанской войны, вернувшихся в страну, где было совершено преступление, равно как и об иных из друзей, которые в качестве туристов поддерживали франкистский режим тяжко заработанными американскими долларами.

Вспомнилось, что, когда он впервые отправился в Испанию, в его паспорте стоял штамп: НЕДЕЙСТВИТЕЛЕН ДЛЯ ИСПАНИИ. Что ж, в 1938 году он проник в страну, не предъявив своего паспорта. Попав легальным путем во Францию, он с несколькими сотнями других иностранных добровольцев январской ночью перебрался через Пиренеи в Испанию. Для госдепартамента США такая тонкость не имела ровно никакого значения, и, не успел он вернуться в Соединенные Штаты, паспорт у него отобрали и не возвратили.

Собственно говоря, он и не обращался по поводу паспорта вплоть до 1961 года, и не только потому, что у него не было денег на путешествия, — в те годы прошение о паспорте неминуемо влекло за собой присягу в непринадлежности к коммунистической партии, а он почел бы за унижение присягать любому правительству в том, что он то, а не это, такой, а не сякой, верит в одно и не верит в другое, любит этих и ненавидит тех.

Когда в 1961 году он получал новый паспорт, поскольку его пригласили в Восточный Берлин на двадцатипятилетие Интернациональных бригад (расходы оплачивались), такой присяги уже не существовало, зато был специальный пункт, в котором он написал: «В 1938 году я был в Интернациональной бригаде, которая входила в испанскую Республиканскую армию. Я не присягал в верности испанскому правительству и не участвовал в выборах».

В этом паспорте штамп «недействителен» относился к территориям Китая, Кореи, Вьетнама, Албании и Кубы. В нем не было штампа, запрещающего посещение Германской Демократической Республики, потому что этого государства с семнадцатимиллионным населением, образованного в 1949 году, для государственного департамента попросту не существовало. (Теперь оно уже существует.) Эту поездку он воспринял романтически, как награду за проявленную стойкость.

В 1965 году стойкость снова была вознаграждена приглашением в Берлин и Веймар на международный конгресс писателей, но, поскольку речь шла об американце, который сражался вместе с Фиделем Кастро, госдепартамент забился в истерике, и понадобилось вмешательство адвоката (равно как и дополнительное решение Верховного суда в аналогичном случае), чтобы вырвать паспорт из цепких ручек не поддающейся описанию дамы, которая возглавляла паспортный отдел госдепартамента.

Как только пришло письмо от двадцать девятого сентября, мы подали прошение о возобновлении паспортов. Я сказал жене, что мой паспорт не возобновят, но она только посмеялась. Ее паспорт пришел через сорок восемь часов. Теперь настал мой черед смеяться. Но последней все-таки смеялась она — пять дней спустя пришел и мой паспорт. (По каким-то таинственным причинам реабилитировали Албанию, зато появились два новых запретных государства: Сирийская Арабская Республика и Объединенная Арабская Республика, а всего шесть противопоказанных американцам стран. Наш маленький мир стал еще меньше.)

Билета из Барселоны пока не было. Вместо него мы получили загадочную телеграмму на испанском языке: ПОНЕДЕЛЬНИК 23 (октября) ПОЛУЧИТЕ ТЕЛЕГРАММУ ПОДТВЕРЖДЕНИЕМ ОТПРАВЛЕНИЯ БИЛЕТА ЭР ФРАНС (Телеграмма была отправлена из Мадрида.)

Наступило двадцать третье. Двадцать четвертого я послал телеграмму в Барселону: НЕ ПОЛУЧИЛ НИ ТЕЛЕГРАММЫ НИ БИЛЕТА ОТВЕТЬТЕ ПОЖАЛУЙСТА СРОЧНО.