Андрей Неклюдов - Я – контрабандист

Насколько мне было известно, сам Шурик никаких капиталов не имел.

– У меня уже вызрела одна идея… – Шурик доверительно придвинулся ко мне, и его значительная улыбка и лукавые искорки в глазах поразительно напомнили мне Игоря, моего однокурсника-предпринимателя. Я даже приготовился, что сейчас Шурик выкрикнет: «Мусковит!»

– Пепсин! – торжественно произнес он.

– Что это такое? – изобразил я любопытство.

– Пепсин?! Пепсин – это ценнейший биохимический препарат, который, если его использовать при изготовлении кисломолочных продуктов, сыров… – и Безбережный, энергично разводя руками, поблескивая карими очами, увлеченно принялся излагать свои идеи о производстве пепсина, кисломолочных и безалкогольных напитков.

– Я уже нашел помещение. Нужен только начальный капитал – и я открою свою фирму! – провозгласил он.

– А Олега ты не собираешься привлечь? – спросил я, желая увидеть Шурину реакцию.

Лицо моего собеседника, до этого серьезное, взволнованное, вмиг преобразилось. Он лукаво возвел глаза к потолку и вздохнул, как бы лениво потягиваясь:

– Ну, понимаешь… Козерогу с Козерогом вместе не ужиться. Оба будут стремиться к лидерству. А кроме того… – тут Шурик вновь посерьезнел, – Олегу грозят крупные финансовые потрясения. И мне тоже, если я буду с ним в общем деле. И тебе, – прибавил он.

– Ты это по гороскопу высчитал? – стараясь скрыть улыбку, поинтересовался я.

– Нет. Просто у меня такое предчувствие.

Вечером третьего дня по правому борту застывшими волноподобными громадами потянулись гористые берега Кореи. Цветом они походили на тучи, что выслоили небо у горизонта. А по самой границе суши и воды тоненькой прерывистой цепочкой растянулись огоньки, образуя местами целые россыпи. По мере наступления ночи они становились все ярче.

Вид гор вызвал у меня в памяти Енисейский кряж и незавершенную работу по осадочным бассейнам. Подумалось вдруг, что Японское море, по которому мы сейчас плывем, это не что иное, как действующий осадочный бассейн, в глубинах которого, в толще илов, невидимо накапливаются ценные компоненты. Через миллионы лет вместо моря здесь будет выситься горная система с законсервированными в ней месторождениями. Вот только понадобятся ли они тогда кому-нибудь?..

Подошел Шурик.

– Позиции продумал? – спросил он, имея в виду ассортимент товаров.

– Как раз продумываю, – соврал я зачем-то.

– У меня в этом году и особенно в этом месяце, по гороскопу, сплошная непруха, – пожаловался он. – Так что при закупке товара я буду ориентироваться на тебя.

Таким образом, я отвечал уже не только за Олеговы деньги, но в какой-то мере и за Шурины, что, понятно, не прибавляло мне спокойствия.

По ночам я подолгу лежал, прислушиваясь к плеску волн и продумывая свои шаги в Пусане. Я воображал, как сперва рвану в магазин «Катюша» к Пете, узнаю цены, потом – к Ём Ён Сон (смогут ли они сделать цены ниже?), потом – к мистеру Ли, потом… Успех, думалось мне, во многом завися четкости и быстроты моих действий.

Вот он, уже знакомый мне Пусан. Неспешно входим в просторную гавань, погруженную во влажную голубоватую дымку, освещенную уже довольно высоким солнцем. Уже виден и город, весь как на ладони, рассыпавшийся по горам и ближайшим островам. Однако, в отличие от первого рейса, меня занимают на этот раз не столько красоты природы и вид города, сколько то, на каком причале мы пришвартуемся и как скоро нас оформят. Про фотоаппарат я нынче и не вспомнил.

Коротышка стармех принес нам из своего тайника брикеты с валютой.

– Мне бы этих пачек на всю жизнь хватило, – криво ухмыльнулся он, как бы против воли возвращая пакеты.

– Это только так кажется, – хохотнул Шура, – а начнешь тратить – не остановишься!

Пришвартовались мы на Сам-буду, то есть на третьем причале, но не к самому причалу, а «вторым бортом» – к пришедшему раньше нас «Бурильщику», такому же маленькому суденышку, как и наше. Долго ждали корейских таможенников. Время шло. Пачки денег жгли мне грудь сквозь ткань джинсовой куртки.

«Чего они тянут? – нервничал я. – Уже полдень. Как бы Петя не продал наш заказ…»

Внезапно по внутренней связи объявили:

– Туристам с овировскими паспортами срочно сойти на берег для проезда в таможенную службу.

Я растерялся: как быть с деньгами? Будто назло, исчез куда-то Безбережный (ему-то никуда ехать не надо, он с паспортом моряка), и следовало срочно решать, что рискованнее: спрятать валюту в пустой каюте или взять с собой? Возможно, нас прямо из таможни выпустят в город. Времени в обрез! И я решил ехать с деньгами.