Коллектив авторов - Были 90-х. Том 1. Как мы выживали

Несмотря на то что социализм в России уже закончился, коммунизм так и не начался, а капитализм объявлен новой, единственно верной формой государственного устройства, полки официальных книжных магазинов по-прежнему завалены всякой макулатурой. Зато на нашем лотке можно ух как разгуляться. Народ-то читать любит!

Проверив выкладку книг и дав ценные указания, мой отчим уходит по делам, а я остаюсь торговать. Сегодня — мой день. Родители дают мне возможность торговать два раза в неделю. Понимают, что карман двадцатилетнего человека вечно голодный, и его надо периодически подкармливать.

Торговля идет живо. Очереди, конечно, нет, но покупатели то и дело подходят. «Странно, — думаю я, — все сидят без зарплаты и работы, а деньгами на книги располагают».

Стою, торгую. Жара усиливается. Вдруг подходит крупный парень в вареном костюме и в бейсболке «Coca-Cola». Вид очень авторитетный, угрожающий. Долго смотрит на ассортимент лотка.

— Слышь, кастанеда, — обращается ко мне мордоворот и вытаскивает из внутреннего кармана толстую пачку купюр, — чего почитать-то?

— Да вот, — мнусь я, — собственно, Карлоса Кастанеду можно…

Бугай извлекает из плотно сжатого ряда книг том под названием «Учение Дона Хуана. Отдельная реальность». На суперобложке книги изображен идущий по песочным барханам голый мужик. Он по ягодицы утопает в песке. Вместо головы у него прихотливо закрученная ракушка. Вокруг фантастического человекообразного существа разбросаны древние организмы, типа, трилобитов.

— Что это? — настораживается «вареный» покупатель, глядя на сюрную композицию.

— Ну… Это… Как бы сказать… — блею я, — такая книга про одного мексиканского колдуна и мага Дона Хуана. Он обладает невероятными способностями. С виду обыкновенный дед, а на самом деле, можно сказать… Даже и не знаю, как про него сказать… Короче, к нему приехал один известный журналист-антрополог и попытался постичь его магическое искусство. В общем, там такие дела! Кактусы, сновидения, то-се! Это надо читать! А еще…

— Ладно, давай мне Кастанеду, — просит «вареный», — Корецкого, Хруцкого, Пиноккио, вот этого Брэма про зверей дай и… и… и политехнический словарь дай.

— О’кей, — отвечаю я, принимая деньги.

Через два часа половина дневной выручки — в «надпочечнике», специальной ременной сумочке на молнии. Удачный день. Как и все остальные дни. Но сегодня очень, очень, очень удачный день. Есть большая вероятность, что вечером в моем кармане осядет пятьсот-шестьсот рублей.

После обеда около лотка появляется энергичный, верткий, худой директор Аслан Магоев и интересуется успехами. В одной руке у него — тающее эскимо, в другой — пачка бумаг, наверное счетов или что-то в этом роде. С его пояса свисает пухлый «надпочечник», украшенный надписью Marlboro. Я докладываю. В черных кавказских глазах гендиректора вспыхивает азартный огонек.

— Отлично! Прекрасно! — радуется Магоев. — Если так дальше дело пойдет, через две недели купим компьютер, а потом будем расширяться. А потом…

И я уже вижу, как Аслан стремительно поднимается в гору, организовывает книготорговую фирму, штат которой быстро растет, потом создает собственное издательство, затем поглощает несколько других книготорговых компаний и издательств, превращаясь, подобно многим ребятам из 90-х, в бизнес-магната, а то и в олигарха. Его кураж меня цепляет. Я молод, он молод, хотя и постарше меня на десяток лет. Но какое значение имеют эти мелкие детали, если уже через две недели в офисе будет стоять настоящий компьютер?

Но компьютер в нашем офисе не появится, потому что в тот же сентябрь 1992 года исчезнет вся касса фирмы. Исчезнет вместе с генеральным директором. Аслан просто пропадет без вести, прихватив всю нашу казну. Испарится, будто его и не существовало, оглушив горем жену, малолетних детей, мать, все многочисленное свое семейство. Наша фирма быстро закроется, благо регистрация ее была шита белыми нитками.

Выражаясь красиво, можно сказать, что нашего генерального директора сразит осколок первой бомбы, сброшенной в первый день войны. Его горящие глаза не увидят ни расстрел Белого дома, ни последующие за ним чеченские войны, ни экономические кризисы с девальвациями и деноминациями, ни отречение от власти вконец заплывшего президента, подарившего нам новые возможности, ни чудовищные выборы «ДА. ДА. НЕТ. ДА», ни фантастический подъем и обвал российского книжного рынка, ни кровавые битвы книгоиздателей за государственный заказ на образовательную литературу, ни «Ламборджини» книжных шейхов. Он станет, типа, морским американским пехотинцем, первым бросившимся на берег Нормандии и сразу получившим дозу свинца.