Сергей Четверухин - Жи-Ши

– О чем ты, Белочка? – его глаза с хитрым прищуром лучатся.

Дядя не отстает от меня в любви к прозвищам. Белкой он обозвал меня за мои зубы. Они действительно выдающиеся. Огромные белые и безупречно ровные. Национальное достояние! Мы с Филом как-то измерили мои передние резцы линейкой. Получилось 2,5 сантиметра. А у Фила всего 1,2. Мне кажется, что такие большие зубы просто обязаны выглядеть уродски. Но в моем рту как-то все гармонично устроилось, и зубы выглядят просто сногсшибательно. Как подарок свыше, как отметина судьбы, как тотем, который, чем бесы не шутят, возможно, станет имиджем? В детстве я немного их стеснялась и привыкла улыбаться одними губами, растягивая, но не раскрывая. Потом пришлось переучиваться. Зато когда я привыкла широко открывать рот в улыбке, она стала неотразимой. Так все говорят. Серьезно! А дядя чаще всех.

Вообще-то дядя Тони – мамин двоюродный брат. Значит, мой двоюродный дядя. После гибели родителей он оказался самым близким человеком и вообще единственным родственником в Твери. Если Фил когда-нибудь вырастет, он чем-то будет напоминать Тони-Пони. Хотя Фил огромный, а дядя совсем невысокого роста, мы как-то мерялись в парке культуры, у меня тогда был рост 172, а у дяди всего 163. Зато я с детства офигеваю от его больших рук! Это не руки, просто – огромные прихваты, как ковши экскаваторов. Он меня маленькую целиком укладывал в одну ладонь, а потом подбрасывал высоко в воздух. А потом ловил. И странно, такие большие, такие сильные руки на ощупь всегда были мягкими и гладкими, как две шелковые подушки. Раньше мне казалось, что если бы он вытянул одну руку ладонью вверх, я могла бы полностью поместиться на ней, а второй рукой он бы укрыл меня как одеялом… и я бы недурно выспалась… Вот только не надо сразу выискивать фрейдистские оговорочки и всякие там образы с латентным там всяким! Знаем, читали! Ерунда все это, а вот глаза у дяди Тони – светятся. Глубокие, умные и добрые глаза. А еще он может подпрыгнуть вверх метра на два. Сразу с места, без разбега. Это его коронный фокус. А еще от него всегда пахнет хвоей.

Мы редко видимся. Дядя все время пропадает в Москве. Работа, командировки. Он инженер в каком-то секретном НИИ, который работает еще со времен Советского Союза. Занимается охранными системами. Сигнализации, сейфы, системы компьютерной безопасности. Дядя называет себя «замочных дел мастером». Час назад примчался с вокзала, взволнованный чем-то, даже не стал душ принимать, сразу попросил ужин. А у меня рыба готова. Тони-Пони ест и нахваливает:

– М-м-м-м… Очень вкусно у тебя форель получилась, молодец! Что добавляла? Сыр, базилик, эстрагон… Угадал?

– Это не форель, Тони. Это минтай, просто ничего другого не было…

– Минта-а-ай?! – он хохочет до слез, – тогда мой комплимент отменяется. Просто констатируем факт: ты – волшебница! – дядя отечески шлепает меня по попе.

– Спасибо. Будь осторожен, здесь уже не площадка для поощрений, а эрогенная зона. По домам ходил? – это я про детские дома спросила, Тони уже полгода ищет себе сына, наследника.

– Зашел в один, – осторожно отвечает дядя.

– Удачно?

– Да как тебе сказать…

– Рассказывай. Мне же интересно, – я усаживаюсь напротив, подперев кулаком щеку, а что? Вечер, ужин, неспешная семейная беседа…

– Ну… Встретила меня воспитательница Ангелина Борисовна, добрая, толстая и, по-моему, несчастная тетка. Водила по комнатам, все показывала, знакомила с детьми…

А я заглядывал в глаза всем детям, которые проходили мимо нас. Тоскливые, просящие, надеющиеся, печальные, отчаявшиеся… Карие, зеленые, серые, голубые… Круглые, раскосые, припухшие, узкие, прикрытые… Я смотрел им в глаза. Мои инстинкты молчали, а добрейшая Ангелина Борисовна продолжала рассказывать о своих питомцах. Кому-то это может показаться смешным, но, знаешь, она безотчетно делала это так, будто рекламирует товары народного потребления по ТВ. А может, это мне так виделось…

– Типа?

– Типа. Леня у нас гений по математике. Пятизначные числа в уме умножает, делит. Спокойный мальчик, тихий. (Леонид – бесшумная вычислительная машина. Незаменима в домашних условиях. Питается от солнечных батарей.)

– Витька! Чемпион наш! По настольному теннису. Даже трудовика обыгрывает. А так-то играть у нас больше и не во что. Не в карты же. (Виктор – победитель! Если в игре Виктор – итог предрешен! Ставьте на Виктора и вы – в выигрыше!)

А ведь это и правда ее семья, подумалось мне об Ангелине Борисовне. Выходит, что она готова поделиться со мной членами своего семейства. Интересно, у нее здесь есть любимцы? По кому из них, расставшись, она будет больше всего скучать? Как по родному сыну? А он все кудахчет: