Бектас Ахметов - Чм66 или миллион лет после затмения солнца

Мы спустились. У высокой, сложением русалки, девушки в руках маска для подводного плавания,

– Девушка, можно попросить маску поплавать? – Кайрат взял иницативу на себя.

Русалка молча протянула маску.

Девушка курила сигареты "Новость". Курево сближает. Я предложил ей "Столичных". Так же молча она взяла у меня сигарету.

"Неразговорчивая, но офигительная". – подумал я.

– Давно здесь?

– Вчера приехала.

– Откуда?

– Из Москвы.

– Как тебя зовут?

– Лена. – Русалка курила с отсутствующими глазами.

– Где-то учишься?

– В полиграфическом.

– На кого?

– На художника-оформителя.

Лена училась у входившего в моду Ильи Глазунова. Намерена и здесь немного поработать.

Из воды вылез Кайрат.

– С маской хорошо плавать. – Он вдохнул полной грудью воздух. Познакомились? Меня зовут Кайрат. А вас?

– Лена.

– Вы здесь одна?

– С мамой снимаем комнату.

– Приходите завтра к десяти на пирс. Пойдем в Восточную бухту.

Русалка молча тряхнула головвой. Приду.

…Кайрат ходил взад-вперед и нудил:

– Да не придет она… Зачем мы ей такие?

Это он верно заметил, только Лена приближалась к нам в большой соломенной шляпе и цветастом сарафане. Какая она все-таки мотыльная.

С ее ростом ей бы нас с Кайратом за ручки в детсад в самый раз водить.

Лена молча поздоровалась.

…Русалка пила из горлышка "Тырново" и говорила, что способна определить букет любого вина.

Мы брели по воде, отбрасывая в сторону бурые водоросли.

Мелководье кончилось. Бултых! Лена Светлова поплыла. Я остался на мелководье. Русалка приплыла обратно и спроосила:

– А ты что за мной не поплыл?

– Боюсь глубины.

– Боишься? – переспросила Светлова и приказала. – Тогда отнеси меня на берег.

– Я не подниму тебя.

– А ты не бойся меня уронить. Кругом вода и я легкая… Попробуй.

Может все дело в воде, а может Русалка и в самом деле легкая, но поднял я ее без усилий. Она мягкая, податливая. Обвила меня за шею руками и с притворным испугом задышала в ухо.

– Эй! Не торопись!

В бутылке еще оставалось вино. Мы пили, закусывали персиками, которые принесла с собой Светлова и болтали.

– Горький был сильный мужчина. – сказал Кайрат.

– Ну-ка расскажи… – Лена оживилась.- Откуда знаешь?

– Современники свидетельствуют.

– А-а… – И она повернулась ко мне. – А ты что?

– Что я? – Я не успел растеряться и ответил – Я не Максим Горький.

– Кто тебя знает… – Русалка хитро улыбнулась.- Может и Максим.

"Начинается, – подумал я – У них одно на уме".

– Скажи, – всматривалась мне в глаза Светлова, – а какие тебе девушки нравятся?

– Хм… Какие нравятся? – задумался я и ответил – Разные…

– Ну а все-таки?

– Э-э… Такие…, у которых, как бы тебе сказать… не все правильно с симметрией.

– У-у…! – развеселилась художница. – Какой ты умный!

Она сидела, упираясь ладонями в раскинутое полотенце, и прищурившись, смотрела на Солнце.

– Хочешь, я нарисую твой портрет?

– Хочу.

– Пойдем завтра в Лягушачью бухту, я захвачу с собой краски, кисть, бумагу…- сказала Лена и спросила. – Что ты там напеваешь?

– Песню из кинофильма "Новые приключения неуловимых".

– А… "Русское поле"… – протянула художница и заметила. – У тебя нет слуха.

– Знаю.

– "По-о-ле… Русское по-о-оле… Я, как и ты ожиданием живу…".

– пропела Русалка.

Со слухом у Светловой тоже "Оптимистическая трагедия".

Кайрат вылез из воды, прилег рядом.

– Лена, ты дашь свой московский адрес?

– В гости хотите? Приезжайте.

Самая прозрачная вода в Коктебельском заливе в Лягушачьей бухте.

Русалка стояла по пояс в воде, я опплывал ее под водой в маске.

Журчали в ушах ручейки, солнечные зайчики прыгали по неподвижному телу художницы. "Их-ти-андр, андр-андр – андр…". Лена не Гуттиэре, она – Афродита.

На берегу Кайрат вертел в руках свой портрет. Поэт не знал как оценить акварель.

– Ты тут как Чингисхан. – сказал я и засмеялся.

– Перестань. – недовольно сказал Кайрат. – У тебя противный смех.

Лена сидела, обхватив колени руками.

– На следующее лето я поеду в Париж.

– В Париж?

– Да, в Париж. – повторила Русалка.

– Это ж как ты поедешь?

– Да уж поеду.

– И что ты там будешь делать?

– Рисовать. – Она посмотрела на меня. – Я заберу тебя с собой в

Париж.

– Балдеешь?

– Нисколько.

– Кто же меня выпустит без намордника?

– Со мной выпустят.

– А что я там буду делать?

– Ничего. Будешь со мной… Я куплю тебе дубленку…