Бектас Ахметов - Чм66 или миллион лет после затмения солнца

Какие женщины, такая и нация. Женщина прекрасна в грехе. Муж французской коммунистки умеет отключать воображение. Брак у них, как говорят политики и правоведы, видимо, и в самом деле, институт. В воспитании чувств французы преуспели.

Почему я сдурел от прелюбодейства Кэт? Причина в одном, – я все время пытаюсь угнаться за счастливчиками и никак не могу за ними угнаться. Это не мое. Муха без крыльев никогда никого не догонит.

Кэт хоть и дура дурой, но она не виновата в том, что я такой. Она произвела пересортицу и выбрала свежак. Ей, как и всем, нужно только одно.

Теория теплового насоса применительно к моему случаю провалилась.

Ангелы ада

У входа в суд центровские мужики. Айкын, Хачан, Саня Карате,

Икошка, самый младший из Атиловых… Всего человек десять-одиннадцать. Позже подошли и другие. Среди них и Омир. Урана нет ни среди первых, ни среди вторых.

В вестибюле на лавочке Духан Атилов с женой. Натерпелся с детьми.

Кроме Еса, в Советском райсуде сегодня судят и старшего сына Ивана.

Мы пришли втроем. Мама, Бирлес и я. Обещал без опозданий подойти

Иоська Ким. С моей стороны Бирлес единственный свидетель.

Спрашивает, что ему говорить. Отвечаю: "То же, что и на следствии говорил". Чешет голову. Что же он говорил три месяца назад?

Из собравшихся беспокоят Икошка и Айкын. Нехорошо посматривает в мою сторону и Жумабаев. С остальными отношения раньше у меня были вась-вась. То раньше, сейчас как они настроены – не знаю.

Мама не дождалась Кима и зашла к судье.

– Дайте сыну охрану. – сказала она.

– У нас нет охраны для потерпевших. – Судья Федосова разговаривала с матушкой мягко. – Насчет охраны вы можете написать заявление в горотдел юстиции. – Она протянула маме образец заявления. – И очень просила бы вас, больше ко мне не заходить.

Сторона Атиловых может опротестовать приговор.

– Не бойтесь. – успокоила Федосову матушка. – Не опротестуют.

При виде меня Икошка отводит глаза. Про него, как и про Еса,

Пельмень тоже говорит: "Этот у них, ох, и дурной". При людях и ментах никто из них на меня не прыгнет. Но в центре в ближайшие месяцы лучше не появляться.

Невыгодно светил подсудимого Айкын. Он решил меня запугать и не соображал, что болельщиков Атилова судья тоже присекает. Менты завели в зал Еса, шпанюк закричал: "Здорово, брат!". Когда же я начал давать показания, Айкын стал что-то орать.

Федосова постучала карандашом по столу, пригрозила вывести публику из зала и объявила перерыв до завтра.

Санкция есовской статьи предусматривает наказание до 3,5 лет. С учетом судимости Есу могут дать не более 2-х лет. Если же адвокат докажет добровольную отдачу пиджака, то Атилова освободят.

Драмарецкая хороший адвокат. Не потому что знает свое дело, а потому что защищает Еса горячо, с волнением.

Отказываться от показаний на следствии нельзя. Посадить не посадят, но если начну вилять, дело рассыпется и Еса выпустят. Так не пойдет. Раз уж дошло до суда, то пусть посидит.

Федосову сменила судья Орлова. Ртутная девушка.

– Потерпевший тут что-то лепетал… – адвокат Драмарецкая близко к сердцу приняла судьбу подзащитного. – Хочет угодить всем…

Здесь Ес сделал глупость. Он сначала, глядя на меня, сообщил, что в одной камере с ним сидит Доктор, а потом сказал:

– Вы же видите, Бектас за меня. Это все мать его устроила.

При последних словах, сидевший на задней скамейке, Духан Атилов опустил голову. Орлова равнодушно спросила:

– Причем здесь мать потерпевшего? Вы не ее ограбили.

– А-а.. Вы не знаете его мать… Она…

– Что она? – Орлова бросила цепкий и короткий взгляд на на маму.

Ничего вроде особенного. Сидит себе старушка, опершись подбородком на костыль.

Человек если глуп, то это надолго.

– О, вы не знаете ее, – повторил Атилов и возьми да и брякни. -

Ее даже ЦК боится.

– Что-о? – тихо переспросила Орлова.

В этот момент в зал вошел Иоська Ким с ментом-сержантом. Они сели рядом со мной. Судья объявила перерыв. Мы вышли в вестибюль, Иоська ходил между есовских болельщиков и предупреждал: "Скоро вас всех посажу".

Духан Атилов из зала вышел с женой последним и присел на лавочке.

Его обступили менты-казахи. Мама шкандыбала по вестибюлю и кого-то искала глазами. Увидев облепленного милиционерами Духана, она сменила шаг, быстро подошла к нему и начала избивать костылем старика. Менты опешили, Атилов суматошно уворачивался от ударов, матушка била его и приговаривала: