Виталий Овчинников - Мне Отмщение

Как-то в сентябре Ксюша шла из техникума домой. Заболела одна из преподавательниц и последнюю пару у них отменили. И здесь на перекрестке ее кто- то громко окликнул:

– Ксюша, привет!

Ксюша остановилась. К ней, улыбаясь и размахивая руками, шел тот парень, с кем она совершила свой первый в жизни и в судьбе половой акт, кто ее так мастерски лишил невинности, ее первый мужчина. Она тоже улыбнулась и сказала ему:

– Привет!

Причем, улыбнулась не ему, а самой себе, своей неожиданной реакции на эту случайную встречу. Она обрадовалась. Как ни странно, но обрадовалась. Раньше ее этот парень совершенно не интересовал и был абсолютно ей безразличен. Что есть, что нет – никакой разницы. Но после того памятного вечера на своем "шестнадцатилетии", когда он лишил ее невинности и стал первым ее мужчиной, и действовал при этом так осторожно. так бережно и так мастерски, и с таким уважением к ее девичьему и человеческому достоинству, что невольно запал в ее душу. И потом она частенько стала себя ловить на мысли, что думает о нем.

Думает инстинктивно, ненароком, порой даже не замечая этого. Но проявить инициативу и попытаться самой связаться с ним – не хватало духа.

И вот теперь эта неожиданная встреча! Как во время! Потому что мысли о нем начали становиться для нее невыносимыми. Точнее – сладко невыносимыми. Потому что нет на свете ничего более прекрасного, чем думать и мечтать о самом близком для тебя человеке. Но был ли он на самом деле близким для нее человеке это еще вопрос вопросов. Ведь половой акт не делает девушку и парня родными и близкими. Тем более – случайный или поспешный половой акт. как у Ксюши с ним. И у нее не было никакого морального права искать с ним дальнейших встреч. Потому- то она и не проявляла никакой от себя инициативы. Просто сладко страдала. И – все!

Парень подбежал к ней, взял ее руки в свои ладони, поцеловал их в ладошки, каждую в отдельности, прижал к своему лицу и, запыхаясь, прошептал:

– Здравствуй, Ксюшенька!: Привет тебе из Закавказья! Я только что прилетел из Моздока, от своих теток.. Вышел вот на улицу и первого, кого увидел, это была ты! И знаешь, я – рад!

Ксюша смутилась и покраснела. Ей было и непривычно, и неловко и, в то же время – приятно. Но высвободить свои руки из рук парня она не решилась. Не хотелось обижать парня, да и самой не хотелось прерывать эти мгновения. От рук парня в ее руки шло какое-то странное, волнующее тепло. которое сладостной волной растекалось по всему ее телу, принося с собой живительный покой, умиротворение и одновременно с ними – желание продлевать и продлевать эти счастливые для нее мгновения чуть ли не до бесконечности. И она впервые в своей жизни поняла простую для женщины истину, что самое высокое в мире счастье – это те самые мгновения, когда нравящийся тебе мужчина прикасается к тебе и трогает тебя. А что же тогда должна испытывать женщина. если этот мужчина начнет интимно ласкать ее и даже – заниматься с ней сексом? От этой мысли ее бросило в жар и щеки ее просто заполыхали. Она смутилась окончательно и неловко высвободила свои руки из рук парня.

Но парень ничего не заметил. Мужчины вообще-то довольно толстокожий народ и им не до тонкостей женских чувств, переживаний или капризностей. У мужчин – свое на уме, не всегда даже им самим понятное, но зато всегда мощное и целенаправленное. Парень взял Ксюшу под руку и спросил:

– Ну, куда мы теперь?

Ксюша пожала плечами:

– Не знаю. Я домой шла из техникума

– Слушай, Ксюш, – парень даже остановился от внезапно появившейся у него гениальной, конечно же, мысли, – у меня идея! Пошли сейчас ко мне. Я привез с собой виноград с Закавказья, такой, что – закачаешься! Вкуснятина необыкновенная! Угощаю от всей души! Так что – пошли! Дома никого нет и до вечера никого не будет. Нам никто не помешает. Балдеж да и только!

– Хорошо, пошли, – рассмеялась Ксюша. Она была довольна.

Ксюша пробыла дома у парня часа три не меньше. Если только не больше. Время они не засекали. Им было не до часов. Сначала они выпили за встречу. Выпили домашнего сухого вина, привезенного парнем из Закавказья. Немного выпили. Всего по бокалу. Больше не стали. Затем поели винограда. Он действительно оказался великолепным по вкусу. Длинные, продолговатые ягоды желто янтарного цвета прямо таяли во рту. Их хотелось есть и есть. Непрерывно, не останавливаясь, много-премного, до отвала, до бурчащей тяжести в животе, до тошноты, до оскомины во рту. Хотелось. Но Ксюша съела всего лишь с десяток ягод и больше не стала. Как ни уговаривал ее парень! Хватит! Что она, с голодного края, что ли?.