Эльчин Гасанов: Черная черта

Эйнштейн продолжал в том же духе. Теодор двигался навстречу его движениям, а тот как голодный облизывал и теребил его член. Теодор закрыл глаза от наслаждения, чувствуя, что вот – вот его сперма вырвется на свободу, схватил его за седые волосы, и кончил ему в рот.

Теплая жидкость ликуя, фонтаном забила из его члена и во всем теле наконец наступило расслабление… отпустив его лохматые седые волосы, он поднял голову, на губах Эйнштейна капельки спермы, хитренькие еврейские похотливые глаза…

– А ты проказник, скверный мальчишка…- прошептали губы

Эйнштейна. – И откуда ты такой взялся?

– С Кавказа.

– Откуда?

– С Закавказья.

– Никогда не слышал. А это где?

– А вам интересно?

– Да, конечно.

– Хочешь, я вам стихами отвечу.

– Прекрасно, прекрасно.

– Так слушайте же, я повторять не буду.

'Живем на Кавказе, в пиздатой стране,

Страна, бля, богата, а живем как в говне.

И в том виноват не народ ни пизды,

Ни Геша, ни Маша, ни я и ни ты!

А кто виноват, Вам скажу по секрету,

Скажу, как исправить ситуацию эту.

Жизнь, бля, такую пора поменять,

Хуль еще делать, еб твою мать!!!

Херня началась с горбачевской эпохи,

В очередях по полдня все стояли, как лохи.

Чтобы купить хоть чуть-чуть колбасы,

А правительству пофиг, хоть в рот им нассы…

Все проебали: Карабах, и войну

Из нашей, бля, жизни создали херню.

Не буду за пидоров голосовать,

Пошли они на хер болтяру сосать!

И тут кабинет наполнил шквал аплодисментов, в дверях стояли физики и с наслаждением наблюдали за этим бесплатным шоу. Но данная ситуация не смутила ни Теодора, ни Эйнштейна, последний привел себя в порядок и проходя мимо своих коллег, игриво подмигнул им. Приложив палец к губам, он тихо шепнул Ньютону: – Пришел, увидел…Помолчи.

Теодор нажимает на кнопку, и видит вихрь, воздушный смерч.

Перед ним появляется царь России Василий Шуйский. Сидит на троне, рядом бояре, боярыни, вельможи. Все написано на ижице, старо русским текстом.

Он зашел за портьеру, слышит разговор двух вельмож.

– Ты глянь – ка на него, глянь! Вылитый Аскольд Вазов.

– Не уж то тот!?

– А то?! Ишь, какие глаза. Этот царский род проклят, его исток осквернил пророка, посланца божьего…

– Прости наши грехи, аминь!

Василий Шуйский вошел к себе в апартаменты, оттуда спустился в свои перины.

Стоит перед большим зеркалом, любуется. И вдруг Теодор слышит речь Шуйского.

– Аскольд, Аскольд…Да, это мой родич, я его прямой потомок. И что из этого?! Да, поговаривают, он изнасиловал пророка. Да! И что оттого! Я скоро забуду этот позор. Забуду! Забуду! Забуду! Забуду!

Забуду! Забуду! Забуду! Забуду! Забуду! Забуду! Забуду!

Но Теодор стал свидетелем, как при царском дворе разыгрывается интрига.

Василий Шуйский отрекается от своего незаконнорожденного сынка

Ивана, и 15 летний сынок Ванюша поднимает крик, начинает громить кулаком, называя себя потомком русского царя.

От греха подальше Василий Шуйский отсылает, точнее сказать, депортирует Ваню с его нянькой в Турцию.

Пятнадцатилетний Иван Шуйский – Вазов оказывается почти одиноким на этом полуострове жизни.

Но Теодор невидимой физической силой следует за этим сынком царя по пятам, перешагивает через каждые поколения и воочию убеждается, как рождаются и вымирают все последующие поколения данного сынка.

Теодор находится как бы вне времени, и со стороны глазеет на жизнь и смерть целого царского – хоть и не принятого – поколения

Шуйских. За это время фамилия Вазовых – Шуйских чуть изменилась, стала Айвазян, Гайвазунц, Гайвазовским.

И вот Теодор дождался: он становится свидетелем, как в 1817 году, в жаркий июльский день, ровно за 100 лет до революции, в Крыму, в красивом городе Феодосии, на берегу Черного моря, в бедной семье

Константина Айвазовского родился мальчик, назвали его Иваном.

Впоследствии этот мальчик станет великим художником Иваном

Константиновичем Айвазовским.

1916 год. Западный Азербайджан, поселок Ханлар, близ Гянджинского уезда.

Красивые места, высокие горы, покрытые зелеными лесами.

Вверху в небе парит черный коршун, у родника копытит белый конь с черной гривой. Красота!