Владимир Царицын - Дерево Серафимы

Простить измены она не смогла и ушла от Борьки, хотя была уже на пятом месяце. Ирка родилась под новый год. Какое-то время, так же как и я Борька холостяковал, исправно выплачивая алименты, но видеться с дочерью ему было запрещено. Собственно говоря, Борис и не комплексовал по этому поводу, жизнь вел веселую, и подружек у него было – завались. А в декабре восемьдесят второго он вдруг решил покончить со своей холостяцкой жизнью и попытался создать семью. И я обзавелся второй женой через два месяца после свадьбы друга. И вторично мы развелись практически одновременно. Борька опять чуть раньше.

Вот такие параллели.

Ты что, с меня пример берешь? Спрашивал он. Я усмехался: так получается. Может, наши судьбы как-то связаны?..

В сентябре восемьдесят четвертого мы встретились с Серафимой и провели ночь в свободной Борькиной квартире. Борька уезжал то ли в

Сочи, то ли в Адлер, куда-то туда, на Черное море. А там, на море он и встретился с Маришкой, со своей первой женой. И с маленькой

Ирочкой – Маришка на время отпуска забрала дочь у своих родителей, с которыми та жила, чуть ли ни со дня своего рождения и решила свозить ее на юг, море показать. За прошедшие годы Маришка оттаяла, а может, ей просто надоело быть одной. Они стали общаться. Мой друг впервые увидел свою дочь, ей в ту пору было уже почти семь лет. Ирочка оказалась точной копией Маришки – смугленькая и черноволосенькая, немного замкнутая и неразговорчивая. Но Борьке удалось ее разговорить и даже слегка очаровать. Он был и сам очарован ими обеими и решил, что от добра добра не ищут. Вернулись они с юга воссоединенной семьей.

Через девять месяцев у них появился сынок Сережка, беленький, кудрявый, весь в папу. Ира невзлюбила брата с первых же дней.

– Я не понимаю, Женька, чего ей не хватает? Я ей образование дал, квартиру купил, ремонт в этой квартире сделал неслабый, двадцатку баксов ввалил. Сорок тысяч за квартиру отдал, в двадцать ремонт обошелся. Квартирка получилась – загляденье! Живи, да радуйся.

Работай, мало будешь денег зарабатывать – я помогу. Все не так, все через жопу. Работать не желает, после окончания университета ни дня не проработала.

– А на что живет?

– А вот… – Борька, скорчив сердитое лицо, похлопал себя по загривку, – вот тут сидит, на шее у меня.

– Финансовая помощь детям – наша обязанность, – заметил я и подумал: "Кому бы это говорить, так только не мне. Надо же – моралист выискался! Советчик!".

– А до какого возраста эту помощь оказывать? – возмутился Борька.

– Ирине в этом году тридцатник стукнет.

– Ну-у… – замялся я.

– Вот тебе и ну! Баранки гну… У тебя, Женька детей нет, потому ты так и говоришь, – насупившись, напомнил мне Борька.

Я безмолвно проглотил горькую пилюлю, но на Бориса не обиделся, понимал, что он эти слова в запальчивости сказал, не подумал, загруженный собственными проблемами, что они могут больно скребануть по живому. Но Борька спохватился:

– Извини, друг. Я просто…

– Ладно, проехали. Не бери в голову, – примиряюще сказал я, – давай лучше выпьем.

Мы выпили, и Борька продолжил изливать мне свою душу:

– Сидит дочурка на моей шее, и ножки свесила. И вроде бы довольно комфортно должна там себя ощущать. Так нет! Сплошные бзыки, недовольства и упреки. Этот у вас как сыр в масле катается, машина, видите ли, у него под жопой, у сволочи этой белобрысой… А машина-то наша на всю семью работает. Ты же знаешь, я с техникой не дружу. Машину не брал, пока Серега не подрос. Да и некогда мне…

Он, Серега и на рынок и по магазинам и на дачу и по другим нашим общим делам мотается. И работает он у черта на рогах – на

Толмачевском шоссе. Кроме того, не меньше двух раз в неделю он к

Ирке на Затулинку ездит – продукты, деньги ей отвозит. Дочери нашей родной ведь даже за деньгами лень к нам, к старикам ездить. Я уже не говорю про тяжелые сумки… Не любит она, видите ли, общественный транспорт. А коли машина есть – будьте любезны, привезите. С доставкой на дом, так сказать. А я буду лежать на диване и "Дом-2" смотреть. Все на блюдечке подай… с голубой каемочкой. А получит передачку – ни спасибо, ни насрать! Словно, так оно и должно быть…

– Так купи и ей машину, – предложил я, – будет сама к тебе за баблом и картошкой приезжать.

Борька косо посмотрел на меня:

– А на что? На что я ей машину куплю? Я же не Рокфеллер какой-нибудь! В последнее время в фирме дела не очень идут. Продажи упали. – Он глубоко вздохнул: – Да и нельзя ей за руль. Сядет и в тот же день расшибется к чертовой матери. И машину и себя угробит.