Владимир Митрофанов - Врачу, исцелись сам!

Ну, то, что негры и арабы бьют и грабят – это как бы в порядке вещей, тут уж без обид – так принято, но еще появились и какие-то чокнутые белые из коренных. И там, в Лондоне, прямо на улице на них совершили нападение вовсе не черные, что было бы в порядке вещей, а самые что ни на есть белые. Причем нападение было абсолютно ничем не спровоцировано. И к тому же напали подло из-за спины, без предупреждения – просто так. Юрик сидел со своим знакомым Дэвидом

Райли, кстати, коренным англичанином, в скверике на ограде, как вдруг выскочившие откуда-то сзади трое парней сходу врезали Дэвиду по морде. Потом они кинулись на Юрика, но тот имел до этого некоторый опыт действий в подобных ситуаций и поэтому с трудом, но увернулся. По первому году его службы в армии был у них в роте такой парниша-"дедушка" – совершенно чокнутый – постоянно подкрадывался сзади и норовил треснуть по балде или сделать еще какую-нибудь пакость, чтобы тут же и расхохотаться. Так продолжалось какое-то время, но всяко уж не больше, чем с полгода, однако привычка следить за тем, кто находится сзади, осталась у Юрика очень надолго – оказалась очень прочной. Так и тут он что-то почувствовал и вовремя обернулся. Сначала они напали на Дэвида, и поэтому Юрик имел в запасе "золотую секунду", и, увернувшись, сразу свалил встречным ударом одного из нападавших, и стал отбиваться от двух других.

Жалости у него к этим подонкам не было ни на грамм. Его английский приятель, получив еще и ногой в лицо, в этот момент валялся на земле и истекал кровью. Понять этой бессмысленной жестокости Юрик так никогда и не сумел. Он долбанул следующего нападавшего по голове тем, что попалось под руку – то ли урной, то ли ящиком. Парню тому это очень даже не понравилось. А кому понравится? В конечном итоге

Юрик вмазал ему еще пару раз, расквасив тому лицо всмятку. Парень еще какое-то время стоял, отфыркивался кровью и мотал головой, да так, что брызги летели во все стороны. Та компания к тому же еще была еще и с девчонкой. Она в банде была четвертой. Впрочем, они не слишком-то на бандитов походили, может быть, тут был какой-то особый протест маргиналов зажравшегося буржуазного общества или что-то вроде соревнования. Впрочем, Юрик не удивился бы, если бы узнал, что парень к тому же и из обеспеченной семьи, да еще и учится в каком-нибудь престижном университете. А это для них как бы развлечение. Ко всему тому в них проскакивало какое-то ненормальное отчаянное бесстрашие, какое встречается у наркоманов, когда им нужна доза, и еще у зомби из фильмов-ужасов. Девчонка тоже полезла в драку, причем норовила пнуть Юрика ногой, одетой в довольно тяжелый ботинок типа "говнодав". Хотя бить женщин, считается, и нехорошо (и это несмотря на то, что мужья и сожители по всему миру лупят их нещадно, хотя, нередко, впрочем, и за дело), Юрик девчонке все же врезал "двойку" – в глаз и в живот. И надо сказать, что именно только тут в глазах у девушки появились некие проблески разума и просто страх, каким он бывает у нормального живого человека.

Девчонка тут же села на тротуар к спиной к ограде и больше в драку уже не лезла, а Юрик остался одни против двоих, один из которых, впрочем, постоянно утирал рукавом глаз, куда из рассеченной брови обильно текла кровь, которая была размазана по всему его лицу. И тут вдруг и у него на лице тоже проявилось человеческое выражение – растерянность. Видно у них все рассчитано было на то, что сам бьешь, а в ответ не получаешь. Одна другой сбоку подло крался уже с выкидным ножом, и Юрик ему въехал, подкараулив движение, прямо по уху все той же урной, и хулиган тут же отрубился, а когда упал, еще по голове ему пару раз Юрик ему добавил. Потом урной же добил и последнего. После этого подошел к бедному Дэвиду. Дэвиду попало очень некисло – челюсть явно была сломана. Позже оказалось, что в

Англии в это самое время появилась некая совершенно идиотская мода – бить всех, кого попало (будто из России пришла). Впрочем, в данной ситуации реакция полиции на оказанный Юриком отпор могла быть по-европейски непредсказуемой. Может быть, ты тут вовсе и не должен оказывать никакого сопротивления. Да и смотреть на лицо отлупленного урной была как-то страшновато. Визу в Великобританию и страны

Шенгена вполне могли бы прикрыть надолго, если не навсегда. И Юрик оттуда быстренько свалил, прихватив раненого Дэвида с собой. Лицо

Дэвида опухло, нижняя часть лица была заметно деформирована, из носа сочилась кровь, он что-то мычал, пытался жестикулировать. Кое-как добрались до какой-то "эмергенси рум", вывеска которой ослепительно сияла в этой опасной тьме голубым неоном. Избитые люди и машины скорой помощи с надписью "эмбуланс" в зеркальном отражении поминутно слетались к этой гигантской лампе как ночные насекомые на свет.