Марианна Гейде - Энтропия

Пойдемте домой, Тамара, домой они не придут. Скоро в подъезд поставят железную дверь, чтобы не ходили всякие, с крючьями. Ну, от этих никуда не денутся. Вы думаете? Всегда сами впускают. Кого только не впускают. Почитайте криминальную хронику в “Неделе” – каждую неделю кого-нибудь впускают. Цыганки, не цыганки. Вам,

Тамара, по-настоящему нужно бояться только торговых агентов. Они лишат вас не только денег, но и свободного места в квартире. А у вас здесь много преступлений? Да так, не очень. Чаще всего убийства.

Пьяный человек убивает другого пьяного человека. Тоже крадут коров.

Изнасилований не бывает почти никогда. Задержан двадцатилетний гражданин с пятью граммами маковой соломки. Задержан тридцатидвухлетний гражданин с полутора граммами героина. Задержана двадцатидевятилетняя гражданка с двенадцатью миллиграммами чего-то еще. Дорожно-транспортные происшествия. Это по области, а в самом городе – того меньше. Хорошо вам здесь жить. Не знаю, не знаю.

Кукурузное дыхание. Лучше бы вам вообще не приезжать. Я, вообразите себе, все это время думал о вас исключительно плохо. Еще два или три месяца, и я совершенно уверился бы, что вы – Медуза Горгона, а вот теперь я чувствую ваше дыхание, оно похоже на кукурузу из банки.

Труды многих недель пропали ко всем чертям.

Светлое небо в окне, снег кажется темным, как сажа. Летит вниз, вбок и даже вверх. Может быть, это действительно сажа, горит верхний этаж. Встать и посмотреть. На самом деле пора.

– Тамара, мне нужно идти читать лекцию. – Угу. – Не хотите со мной?

Благодарю, вы и так все время читаете мне лекции. Если можно, я бы еще поспала. Мне снилось, что у меня выпали зубы. Два больших клыка.

Они у меня росли вторым рядом, впереди обычных зубов, большие, как у мамонта, и загибались вверх. Пустые внутри. Я смотрю в зеркало и думаю: как же так, нужно вставить керамические. Зачем? Это симптоматический сон, Тамара, не обращайте на него внимания. Сны бывают симптоматические и спонтанные. Симптоматические сны у всех одинаковые, потому что болезни в принципе друг на друга похожи. А вот спонтанные сны у всех разные, потому что спонтанные действия в принципе друг на друга не похожи, они вообще ни на что не похожи.

Смотрите только такие сны, другие переключайте. И о чем говорит сон про зубы? Э-э, может, они у вас болят? Разочарование. А я-то думала, что вы сейчас поставите мне диагноз, какую-нибудь параноидальную шизофрению. Даже не надейтесь. Между прочим, у вас красивые зубы.

Зубы с зазубринами. Мне ужасно приятно это слышать, обязательно схожу к стоматологу. Почему вы не любите красивые линии, Тамара. Не красивые, а кривые. Мне лучше знать, Тамара, я полтора года проучился в художественной школе. И я тоже, даже дольше. У вас просто была плохая школа. Нужно сначала научиться рисовать правильно, а потом уже неправильно. Знаете что, Тамара, вот вы верите в Господа Бога и при этом все время стараетесь испакостить его творение. Берите пример с меня: я не верю в Господа Бога, но к его творению отношусь с величайшим почтением. Стараюсь понять, что в нем к чему. Стараюсь получать от него как можно больше хороших эмоций. Не очень его критиковать. Вы же сами мне рассказывали, что в десять лет крестились по собственному желанию? Знаете что, в двадцать лет я женился по собственному желанию. И что? Ничего, через два года развелся по собственному желанию.

Что им рассказывать? В сущности, это не имеет никакого значения, рассказываешь одно, а они тебе потом совсем другое. Это все равно что кидать пачку денег в камин. В общем-то, можно кинуть в камин бумажную куклу, и никто не узнает, но перед самим собой стыдно.

Хотя, скажем, актеру совершенно не стыдно, что он не стреляется на самом деле, а только так. Совсем другой вид искусства. Хепенинг. То, что произошло. Или перформанс. То, что представляется. Когда человек мнет и бросает денежную бумажку, то это перформанс. Когда стреляется из незаряженного револьвера, опять перформанс. А когда убивает любимую женщину, обставляет склянками с жидкостью против разложения и обкладывает цветами, это уже хепенинг. Все виды современного искусства описаны в романе “Идиот”. Единственная хорошая книга, которую видел в руках у отца. Семь лет, в Феодосии. Когда приехали, сообщил деду, что отец читал книгу “с неприличным названием”.

Подумать только – неприличное название. Хотя может быть. Насколько это резало слух? Им здесь, наверное, до сих пор режет. Рассказать