Анна Коростелева - Повседневная жизнь Лиувилля аль-Джаззара

Выражение "сделать ход кем-то или чем-то" было в ходу между Лиувиллем и Греви, причем дальше, как правило, шло не название шахматной фигуры. Лиувилль мог сказать: Сделаем-ка мы ход Сенекой, или министерским мандатом, или даже архиепископом, - в зависимости от того, что он задумал.

В половине девятого Лиувилль устало провел рукой по лбу, отложил свои комментарии к Декарту и оделся. Через полчаса он уже останавливал на мосту карету.

- Будь вы немного постарше, я не задумываясь похитил бы вас, мадемуазель, связываться же с таким ребенком мне не позволяет совесть, - сказал он, отчего Доминик разулыбалась еще прежде, чем успела выяснить причину задержки. - Габриэль Лиувилль де Луси, граф де Ланселье. Счастлив оказаться первым, кто приветствовал вас в Париже. Быть может, вы выйдете из экипажа, и мы пройдемся пешком? Очень тепло, - в это мгновение он заметил в глубине кареты Кристалл Судеб, который Доминик в дороге приобнимала одной рукой - видимо, чтобы не разбить. - О, это нужно, возможно, для других. Я не сомневаюсь в ваших колдовских способностях.

Иногда Лиувиллю аль-Джаззару надоедало помнить о необычности его внешности для этих широт. Когда он опустил веки с тем, чтобы мимика лица соответствовала полупоклону, в лице его проявилось десять поколений астрологов Басры и Магриба. Когда он поднял глаза, стало еще хуже.

- Предупреждаю, вас будут рвать на части, приглашать во все дома, но прошу вас: смотрите, вот я снимаю с мизинца этот перстень с бриллиантом, конечно, он будет спадать у вас с пальца, и все же носите его; если камень потускнеет при очередном приглашении, значит, я против того, чтобы вы шли туда и вижу в этом опасность. Для себя, разумеется.

- Вы оригинальны.

- В моем возрасте я не могу себе позволить заурядность: вы же на меня не взглянете.

С этой минуты бурный роман между приезжей и эксцентричным ученым, роман, о котором очень говорили в обществе, был предрешен.

- Думаю, мой экипаж там давно уже превратился в тыкву, - сказала Доминик, увлекаемая Лиувиллем прочь от моста Сент-Женевьев.

...Доминик забавляла полная покорность Лиувилля. С ее точки зрения, он все свое время проводил у ее ног. В действительности все эти дни Лиувилль занимался целесообразностью применения мнимых чисел при анализе задач с рациональными величинами.

- Мой дорогой Габриэль, если что и может подтвердить вашу любовь, это что-то... более долговечное. Цветы прекрасны, но к ним не хватает... бриллиантового колье. Да, почему бы и нет? Хочу колье из тех же цветов, повторенных в бриллиантах. И к нему, к нему, к нему... диадему. Точно такую же.

Слова эти не принадлежали Доминик. По крайней мере изначально. Эти слова говорил с утра Лиувилль аль-Джаззар, допивая кофе, в качестве рекомендации для Греви. Он уже купил с вечера подвернувшееся колье с диадемой вместе, цветы же, о которых шла речь, еще не были куплены, однако продавались на углу и были видны Лиувиллю в окно. Подобрать цветы к колье было проще, чем наоборот, тогда как при перестановке мест слагаемых впечатление достигалось более сильное, а сумма не менялась; это была алгебра, аль-джебр , - перенесение отрицательного члена в другую часть уравнения с противоположным знаком.

- Я занят сегодня до вечера. Объясните этой прекраснейшей из роз в саду Аллаха, что я поехал заказывать ее изображение, чтобы... чтобы молиться на него.

- Гм, - деликатно говорил Греви.

- Хорошо, на ваше усмотрение, - говорил Лиувилль.

Отдав распоряжения, Лиувилль садился писать письма коллегам, а Греви спускался на испещренную пребольшими солнечными зайцами улицу Белльрю к Доминик. Поскольку Доминик подкупила Греви, - или ей так казалось, - она узнавала от него по утрам, до какой степени рассудок Лиувилля помутился от страсти и каких жертв можно от него требовать. Нужно отдать должное Греви: когда Лиувилль диктовал ему искомые слова, он хотя бы не повторял их, шевеля губами, как это делала Доминик. Простодушия за этим повторением слово в слово было, впрочем, не больше, чем у росомахи, продвигающейся за путником след в след в размышлении, как на него напрыгнуть - просто сзади или сзади и сверху. Доминик некоторым образом отдыхала после Англии, где всякую кашу приходилось заваривать и помешивать самостоятельно; прежнему своему помощнику из всей мыслительной работы она доверяла только взнуздать лошадь. Теперь она грелась в лучах исполнительности и цинизма Греви. С почтительно-заговорщическим видом он медленно говорил: