Ананта Мурти: Самскара

— Что тут неудобного! У меня свои дела в Дурвасапуре есть. В Париджатапуре мой двоюродный брат живет. В Париджатапуре я с одним человеком познакомился, может, знаете — Наранаппа такой. Подружился с ним не хуже, чем вот с вами. Видите, хорошо, что вспомнил! Ну, Наранаппу каждый знает. Он же все имущество спустил из-за женщин. Прямо погибель для него женщины эти. Не может устоять, и все! Бывают такие люди. Но это все между нами, Ачария, ладно? Если вы с ним знакомы, вы ему лучше про Падмавати, как она вас приглашала, вы это ему ничего не рассказывайте. Дело вот какое — что мне от вас таиться, верно? Я когда с Наранаппой встретился, он прямо как пиявка прилип: познакомь его с Падмавати, и все! Я такими вещами не занимаюсь, я человек серьезный. Но сами понимаете, раз просит брахмин, что поделаешь? А Падмавати он не понравился, она мне потом сказала, что пьет он сильно. Больше его не приводи, сказала. Но это я все так, к слову. Вы уж никому не проговоритесь. А начал я совсем о другом. Я сам из деревни за Тиртхахалли, я уже говорил вам, нет? У Наранаппы там есть участок. Сейчас там ничего нет, никто за участком не присматривал, вот он и пришел в запустение. Уж и не знаю, когда Наранаппа в последний раз хоть что-то с этого участка получил. Раз мы с ним в хороших отношениях, он вряд ли мне откажет, верно? Я хочу ему предложить: пускай сдаст мне участок, я на нем поработаю, все приведу в порядок, а Наранаппа с участка деньги начнет получать. Поэтому я предлагаю, Ачария, давайте с вами пойду. И вы не в одиночку ночью через лес пойдете, и я дело сделаю.

Сердце Пранешачарии громко стучало.

…Сказать, что Наранаппа умер? Сказать правду о моей раздвоенности?

Но как не хотелось бы поднять ураган в этой бесхитростной душе! А если он действительно пойдет в Дурвасапуру, тогда нельзя будет не сказать. К тому же Пранешачарии вдруг стало жалко расставаться с Путтой.

Как я предстану один перед брахминами? Сначала попробую открыться Путте, негаданному ближайшему другу на сегодня. Смогу я ему в глаза посмотреть или нет? Так, может, легче будет…

Небо совсем опустело, ни облачка не осталось на нем От храма плыли звуки гонгов и молитвенных раковин. Пора.

— Тогда пошли, — обратился он к Путте.

В эту самую минуту рядом с ними загремела по дороге крытая фура.

— Эй! Эй! — завопил Путта, бросаясь наперерез.

Фура заскрипела и остановилась. Выглянул человек в золотом тюрбане со знаком секты смарта на лбу.

— Чего надо?

— Не через Агумбе поедете? — спросил Путта.

— Х-ха, — качнулся тюрбан.

— Нас двоих не захватите? Нам в Дурвасапуру.

— Только одного могу подвезти.

— Садитесь вы, святой человек! — заспешил Путта.

— Нет, нет! Пешком пойдем, но вместе.

— Да что вы, в такую даль пешком пойдете! Садитесь, а я к вам завтра подойду.

Человек в тюрбане проявлял признаки нетерпения:

— Едете или нет? Одного беру. Почти до самой Дурвасапуры довезу. Побыстрей решайте!

Путта почти втолкнул Пранешачарию в фуру.

Пранешачарии осталось только подчиниться.

Фура двинулась.

— До завтра! — крикнул Путта.

— Хорошо, — ответил Пранешачария.

Четыре-пять часов в пути.

Что потом?

Небо густо осыпано звездами. Краешком чашилуна. Ярко сияют Семь Мудрецов. Неожиданный взрыв барабанного боя. Мелькают факельные огни. Шумно дышат буйволы, поднимаясь на взгорок, тренькают бубенцы на их шеях.

Он проведет еще несколько часов в пути.

А потом?

Пранешачария замер в напряженном ожидании.