Энн Тайлер - Уксусная девушка

Воспитательницу, которой помогала Кейт, звали миссис Чонси. (Все нянечки обращались к воспитательницам "миссис".) Спокойная, невероятно полная женщина присматривала за четырехлетками дольше, чем Кейт прожила на этом свете. Как правило, она относилась к ним ласково-рассеянно, а когда они озорничали, строго говорила: "Конор Фитцджеральд, я все вижу!" или "Эмма Грей и Эмма Уиллис — смирно!" Она считала, что Кейт их слишком распускает. Если ребенок отказывался спать в тихий час, Кейт говорила: "Ну и ладно, как хочешь" и со вздохом отступала. Миссис Чонси в таких случаях смотрела на малыша с укоризной и говорила: "Кажется, кое-кто не слушается мисс Кейт". В подобные моменты Кейт чувствовала себя самозванкой. Да кто она такая, чтобы заставлять ребенка спать? Ей совершенно недоставало авторитетности, и все детишки это знали. Похоже, они воспринимали ее как четырехлетку-переростка, перечащую взрослым. Ни разу за шесть лет работы в детском саду они не обратились к ней "мисс Кейт".

Время от времени Кейт подумывала о поисках работы, однако ничем это так и не закончилось. По правде сказать, на собеседованиях она не блистала. Кроме того, она ума не могла приложить, чем бы еще заняться.

Как-то раз в колледже ее уговорили перекинуться в шахматы в зале отдыха общежития. Играла она так себе, зато обладала изрядной долей дерзости и любила рисковать, поэтому ей удавалось довольно долго теснить своего противника. Вокруг собралась небольшая толпа, которую Кейт словно не замечала, пока один из студентов не прошептал другому: "У нее нет никакого плана!" Так оно, собственно, и было. Партию она вскоре проиграла.

Теперь Кейт часто вспоминала эту фразу, когда шла по утрам в детский сад. И когда разувала детишек, и когда выскребала пластилин у них из-под ногтей, и когда залепляла пластырем разбитые коленки. И когда снова обувала малышей.

У нее нет никакого плана.

На обед были макароны с томатным соусом. Как обычно, Кейт сидела во главе одного стола, миссис Чонси — во главе другого в дальнем конце столовой. Прежде чем занять места, дети показали Кейт и миссис Чонси руки с обеих сторон. Потом все сели. Миссис Чонси постучала вилкой по своему стакану с молоком и объявила:

— А теперь помолимся! — Дети послушно опустили головы. — Дорогой господь! — с чувством произнесла миссис Чонси. — Благодарим тебя за то, что ты даешь нам эту пищу, и за эти здоровые, цветущие личики. Аминь.

Дети за столиком Кейт тут же подняли головы.

— А у Кейт глаза открыты! — тут же сообщила всем Хлоя.

— Ну и что с того, мисс святоша? — спросила Кейт.

Близнецы Сэмсоны радостно захихикали.

— Мисс свя-то-ша, — повторил Дэвид вполголоса, стараясь запомнить на будущее.

— Если откроешь глаза во время молитвы, — начала Хлоя, — то Бог подумает, что ты ему не благодарен.

— Ну, значит, я не благодарна, — откликнулась Кейт. — Не люблю макароны.

Повисла напряженная пауза.

— Как это — не любишь макароны? — наконец спросил Джейсон.

— Они пахнут псиной, — ответила Кейт. — Неужели не почуял?

— Фу-у! — воскликнули дети.

Они склонились к тарелкам и понюхали.

— Ну как? — спросила Кейт.

Дети переглянулись.

— Точно! — сказал Джейсон.

— Как будто моего старого пса Фрица сунули в огромную кастрюлю для крабов и сварили! — заметил Антуан.

— Фу-у!

— Зато морковка удалась, — поспешно вставила Кейт, начав жалеть, что подняла эту тему. — Берите вилки и за еду!

Пара детишек взялась за вилки. Остальные даже не шелохнулись.

Кейт сунула руку в карман джинсов и достала отрезку вяленой говядины. Будучи весьма разборчивой в еде, она всегда носила с собой перекус на случай, если на обед подадут какую-нибудь гадость. Оторвав кусочек зубами, она принялась его пережевывать. К счастью, вяленую говядину не любил никто, кроме Эммы Дабл-Ю, которая вовсю наворачивала макароны, и делиться не пришлось.

— Хорошего вам понедельника, мальчики и девочки! — объявила миссис Дарлинг, ковыляя к их столу с алюминиевой тростью. Она непременно наведывалась в столовую во время обеда каждой группы и всегда вставляла в свое приветствие соответствующий день недели.

— Хорошего понедельника, миссис Дарлинг, — пробормотали дети, пока Кейт судорожно пихала говядину за левую щеку.

— Почему никто не ест? — спросила миссис Дарлинг. (Ничто не ускользало от ее взгляда.)

— Макароны пахнут мокрой псиной, — поведала Хлоя.

— Как-как? Силы небесные! — Миссис Дарлинг прижала к мешковатой груди морщинистую, покрытую пигментными пятнами руку. — У меня такое впечатление, будто вы забыли одну важную вещь. Дети! Кто помнит наше Хорошее Правило?