Алексей Иванов: Блуда и МУДО

Моржов понимал, что этот мир состоит из нестыкуемых противоречий, вроде жажды свободы под сильной рукой. На кой хрен он, развратник, женился на пуританке? И как его жена-пуританка собирается перетрахать свою маму, образно говоря, сохранив девственность?… Ожидая в ответ на своё предложение бурю негодования, Моржов прикрыл глаза и глядел на Дианку сквозь ресницы. Диана мерцала. Мерцала Диана. Мерциана…

– Ну, я не могу начинать сама!… – виновато прошептала Мерциана. – Я стесняюсь, разве ты не видишь?… И вообще… Мне надо, чтобы ты сам… Чтобы ты меня… немного изнасиловал. Тебе ведь можно. Ты – муж, мужчина…

– Чего?! – опять подлетел Моржов. – Тебя надо изнасиловать?…

Диана таращилась на него, плотнее закутываясь в одеяло.

– Моржо! Ты охамел! – холодно сказала она, качая головой.

Моржов сощурился.

Диана обиженно отвернулась.

– Не всё же надо говорить словами… – страдальчески сказала она. Сейчас она опять была Мерцианой.

Моржов протянул руку и погладил Дианку, словно хотел проверить галлюцинацию на ощупь.

– Эй-эй! – Диана строго отбросила его руку. – Давай-ка без всего этого! Я тебе не из таких!… – Она помолчала, тихонько превращаясь в Мерциану и оттого словно расцветая. – «Такой» ты меня ещё сделай сначала…

Моржов сунул руку под диван, нашарил среди тапочек свои очки и нахлобучил их на нос, пристально разглядывая Диану.

– Я это слышу или не слышу? – честно спросил он.

– Ты о чём? – не поняла Диана и опасливо оглянулась по сторонам. – Ты вообще с кем разговариваешь?…

Моржов подумал, что алкоголь, похоже, прожёг в его мозгах дыру. Провода оголились, заискрили – отсюда и мерцающая Диана. Моржов испугался угрозы короткого замыкания.

Он вылез из постели и суетливо полез в штаны.

– Ш-шизофрения, блин!.. – бормотал он. – Допился, скот!…

Он убежал без завтрака. Убежал совещаться со Щёкиным.

Но Щёкина дома не оказалось – рабочий день. Дома была только жена Щёкина Света, сидевшая с сыном.

Моржов приземлился попить чаю со Светкой, но и с ней получилось не лучше, чем с Дианой. Светка тоже мерцала. Моржов не понимал, с кем он говорит. Одна Светка, обычная, кляла Щёкина за свинство и подозревала в супружеских изменах. Она въедливо расспрашивала Моржова и пыталась по его оговоркам нарисовать себе портрет Щёкина эдаким мачо. (По мнению Моржова, на мачо Щёкин походил, как швабра на «шаттл».) А другая Светка, мерцающая, просила: «Борька, ты же бабник! Пристрой его куда-нибудь! Пусть он приходит домой весь в чужой помаде, в трусах, поспешно надетых задом наперёд, пусть щучит меня вдогонку недоделанному на стороне, сбрасывает в меня жар, раскочегаренный другими!…» От такой откровенности Моржов высоковольтно вибрировал.

Он решил, что начал слышать тайные мысли, как в старом кино «Чего хочет женщина». Он шатался по улицам Ковязина, подсовывая себя женщинам на глаза. Но он не услышал ни одной мысли, хотя прочёл множество однообразных пожеланий. Тогда он купил пива, и после третьей банки весь мир стал радужным и мерцающим.

Хмельным, но не совсем уж пьяным он заявился к Дашеньке. Роман с Дашенькой у Моржова был в той стадии, когда девушка ещё жеманится, изображая каждую свою сдачу милосердной уступкой и жертвой. Признание взаимности желания пока что считалось неприличным.

У Дашеньки сидели гости. Моржов без усилий переключился на мерцающий диапазон. (Мерцоид! Вот как следует называть обитателей этого пространства!) Мерцоид Дашеньки томился по Моржову, изыскивая способы спровадить гостей. Моржов без труда увлёк Дашеньку-мерцоида в подъезд и овладел им (ею?…) на лестнице. Это было втройне удивительно, поскольку раньше Дашенька не давала целовать себя даже при включённом ночнике.

Моржов понял, что под воздействием алкоголя в его глазах этот мерцающий мир отслоился от реального мира, как под воздействием удара кулака от зрачка отслаивается роговица. Если бы Моржов был Щёкиным, который слонялся по Ковязину в поисках хоть какого-нибудь сексуального приключения, он бы только радовался появлению мерцоидов. Но Моржову для чувственной сытости вполне хватало уже имеющихся подруг. Поэтому Моржов переполошился. В алкогольно-сексуальной шизофрении он не нуждался. Пускай лучше всё остаётся по-старому: шатко-валко, сикось-накось, потихоньку-полегоньку. Кривая и так вывозила Моржова, незачем было её спрямлять. И тогда Моржов пошёл в больницу и закодировался от пьянства.

Мерцоиды исчезли.