Кирилл Чистяков - Фаза Урана

Холодильник и впрямь замечательная вещь – я узнал, что в efo системе содержится газ фреон – хладогент. Испаряясь, он поднимается к небесам и там проделывает дыры в озоновом слое. Сквозь дыры к земле беспрепятственно просачивается солнечная радиация. От этого люди болеют раком кожи, а боги падают с облаков, ненароком оступившись…

На неделе, во вторник мы с Аней провожали Тамару Николаевну и Сергея Алексеевича в Россию. Прошло не так много времени с тех пор, как я встречал на этом же вокзале Ф., но мне казалось, что уже успел смениться целый геологический пласт.

Зеленые вагоны, синие проводницы. Ночь. Женский голос диктора. Поезд отправляется с третьего пути. Сергей Алексеевич и Аня ходили покупать сладкую воду. Я курил. Тамара Николаевна рылась в сумках, искала паспорта и билеты. Сергей Алексеевич и Аня вернулись, они несли бутылки с клубничной газировкой.

– Ну, будете у нас на Колыме, милости просим, – Сергей Алексеевич попробовал пошутить и крепко пожал мне руку.

– Непременно, – ответил я совсем не то, что он ожидал от меня услышать.

Он хлопнул меня по плечу. Мол, мы почти родственники. Мужская солидарность и-все такое. Когда они, наконец, сели в купе и начали махать нам ладонями через стекло, Аня взяла меня за руку. И я понял, что матери ее, несмотря ни на что, приятно нас видеть вместе.

Поезд тронулся, и мы с Аней бок о бок пошли прочь, туда, где горели маячки такси. Теперь мы остались одни.

«А в сущности, – подумал я, – Мы всегда и были одни. Я и она».

– Кто такой Витя? – спросил я.

– Придурок, – ответила Аня совсем не по-христиански.

Уже пять дней я живу у Ани. Она купила обои и попросила меня помочь их наклеить в прихожей: вот так я и остался. Завелся в квартире, как таракан. Обои, к слову сказать, мы так и не поклеили.

Сейчас опять какой-то пост, и я не ем мяса вместе с Аней. В пищу мы употребляем овсянку, гречку и пшено, словно две тупоголовые горлицы. От этого у меня в желудке, вопреки всем диетологическим теориям, полный катарсис.

Как раз на этой неделе по телевизору показывают «Гостью из будущего». По одной серии в день. Когда-то этот фильм запускали каждые школьные каникулы, и, исходя из этого, я посмотрел его не меньше сорока раз. Аня не понимает меня: как можно смотреть старые детские фильмы, а мне нравится, и я не даю ей переключать канал на «Animal Planet», вновь и вновь наблюдая, как Коля Герасимов, с пустыми кефирными бутылками и мелофоном через плечо, удирает от алчных и жестоких космических пиратов.

Ночую я в комнате на надувном матрасе. Каждый вечер я дую в его ниппель, чтобы он разбух от воздуха (возиться с раскладушкой гораздо проще). Но матрас старый и ночью спускается так, что к рассвету мои кости упираются в пол.

Тогда я зову спаниеля и мы с Кидом отправляемся гулять на улицу, и там прохладное утро бросается за солнцем, словно за апортом.

Мы гуляем рядом со спортплощадкой, и каждый день смотрим, как лысый Анин сосед, немного напоминающий Сергея Алексеевича, занимается на турнике: подтягивается раз пятьдесят, делает скрепку и выход на одну. Помню, в школе, на зачете по гражданской обороне, нам тоже нужно было три раза сделать выход на одну. Я этого никогда не умел, и попросил нашего военрука позволить мне вместо турника три раза надеть противогаз, и наш военрук, доброй души человек, когда-то убивавший в компании с одними неграми других негров в Мозамбике, пошел мне навстречу и все разрешил.

Почему-то Кид любит лаять на соседского физкультурника. Образ жизни у физкультурника – здоровый, вид приветливый, мировоззрение положительное, но собаке он не нравится напрочь. И я начинаю подозревать, что Кид лает на соседа специально, чтобы угодить мне, умная собака.

Собаки вообще умнее людей – они даже в космос раньше нас полетели. За это я треплю Кида по голове и говорю:

– Пора завтракать, дружище. Мамочка ждет, – и вздыхаю: – Как же я опустился…

Этим утром Аня отчитывает меня за то, что я, во-первых, не вынес мусор, а, во-вторых, забыл помыть лапы Киду. Кроме того, сериал «Гостья из будущего» заканчивается: космические пираты в сорок первый раз получают по заслугам, а Алиса Селезнева улетает к себе 2084 год, оставляя одноклассников под кайфом иллюзий, и настроение у меня от этого паршивое.

Я включаю спортивный канал, и там, удивительное дело, вновь показывают матч Кубка Конфедерации, который я уже смотрел здесь месяц назад. Все так же темнокожий парень падает в центральном круге, все так же футболисты готовы разреветься, как дети.