Бернард Вербер - Тайна Богов

Круг замыкается. Пользуясь кремом, сделанным из отбросов после родов, женщины будут соблазнять мужчин, чтобы найти того, от кого можно будет родить детей. И так далее.

Я посещаю лицей, где дети молча слушают преподавателей, которые объясняют им, что Солнце вращается вокруг Земли. Я не решаюсь спорить с ними. Дети расспрашивают меня о том, каково это – быть писателем, и мне очень нравится с ними разговаривать.

– Вы все можете стать писателями, у всех вас есть талант, нужно только осмелиться и позволить ему проявиться. Не оценивайте себя. Забудьте придирки родителей и нотации преподавателей. Позвольте вашему воображению вырваться наружу. Начните с небольших историй, рассказывайте их вашим друзьям, постепенно переходите к более крупным вещам.

Преподаватели упрекают меня за то, что я подталкиваю детей к бунту, советую им творить, не боясь осуждения. Я и преподавателям советую писать, чтобы дать выход порывам души. Не боясь осуждения.

Я посещаю завод, и ощущаю почти материальное облако напряжения, царящего тут из-за постоянной конкуренции и надсмотра начальников. Повсюду полно маленьких боссов, которые требуют повиновения от подчиненных, которые в свою очередь командуют теми, кто стоит ниже.

Я посещаю спортивный центр, где тренеры орут на спортсменов, хотя тем время от времени случается пережить моменты восторга, когда побит очередной рекорд.

Я посещаю казармы. Все военные помешаны на футболе и говорят только о любимых командах. Или играют в карты. Мне кажется, что я вижу толпы бездельников, которые ждут войны, чтобы продемонстрировать все, чему их научили.

Я посещаю тюрьму. Мне разрешают поговорить с несколькими заключенными, которых считают тут самыми умными, потому что они время от времени заглядывают в библиотеку. Они рассказывают об ужасных испытаниях, которые пережили, и я чувствую, что другим от них досталось гораздо сильнее. Все они говорят, что сидят за торговлю наркотиками, но от директора тюрьмы я узнаю, что все несколько сложнее. Маленький веселый, постоянно улыбающийся старичок руководил международной сетью наркодилеров. Его укрепленный замок посреди джунглей защищала целая частная армия. Высокий унылый тип похищал детей. Спокойный толстяк был киллером на службе у мафии. Невысокий парень с тяжелым взглядом зарубил мачете всю свою семью и соседей. Молчун оказался рецидивистом, с особой жестокостью насиловавший и убивавший своих жертв.

Я посещаю сумасшедший дом. Узнаю, что здесь внутренней валютой является табак. Душевнобольные избрали себе королеву, высокую властную женщину, которая распределяет сигареты между больными в зависимости от того, в каком она настроении.

Я разговариваю с врачом, и в этот момент один больной втыкает вилку в глаз санитара. Раздается вой сирены, а большинство тех, кто меня окружает, отпускают шутки о том, что только что произошло. К моему огромному удивлению, пациенты этого заведения могут спокойно входить и выходить из здания больницы, просто расписываясь в журнале. Если больные слишком возбуждены, санитары раздают им снотворное.

Я посещаю дом престарелых. Большинство жильцов сидят в столовой и, не отрываясь, смотрят в крошечное мутное оконце телевизора. По утрам их рассаживают лицом к телевизору, а вечером развозят по комнатам и раздают лекарства.

Я посещаю хоспис, где ухаживают за умирающими. Там я встречаю удивительных людей, которые посвящают свою жизнь тому, чтобы облегчать другим последние дни жизни. Удивительно, что здесь столько людей, горящих желанием помогать другим, в то время как в яслях видел совершенно равнодушный персонал.

Вот каковы люди Земли-18.

Узнать мой мир, чтобы рассказать о нем, – это кажется мне необходимым условием писательского труда.

Я посещаю храмы дельфинов, тигров, термитов, коршунов, волков, медведей…

Разговариваю с их священнослужителями, слушаю их, стараясь оставаться непредвзятым и забыть, что лично знаком с их богами. Одни из них говорят сухо, держатся надменно. Они словно замурованы в свои одежды и сознание собственного превосходства, другие открыты к общению, доброжелательно относятся к моему экуменическому настрою.

Все эти встречи я завершаю вопросом: «Что бы вы попросили у вашего бога, если бы встретили его?» Моим коллегам, богам-ученикам из 18-го выпуска, следовало бы хоть раз побывать здесь. Они бы увидели, как их мысли извращали, толковали, обрезали, чтобы в итоге получилось нечто совершенно противоположное тому, что они хотели сказать.