Бернард Вербер - Тайна Богов

Только бы это не было автобиографией! Терпеть не могу авторов, которые считают, что они пуп земли.

Я читаю.

Постепенно вырисовывается сюжет. У героя, которого зовут Жиль, есть брат близнец, прекрасно вписывающийся в современную жизнь. Сам Жиль чувствует себя чужим в этом мире. Его брат работает в страховой компании, а Жиль занимается изготовлением, росписью и реставрацией фарфора.

Есть в романе и любовная история: оба брата любят одну и ту же толстую женщину, которую зовут Элефанта. [10]Есть там и детективная линия – брат Жиля застраховал их отца, а когда проигрывает в покер, убивает его, чтобы получить страховку. Жиль пытается выяснить, кто убил отца.

В конце концов Жиль создает свой шедевр: огромную фарфоровую слониху. На ее боку он изобразил брата, убивающего отца. Так он зафиксировал результат своего расследования. Фарфоровую слониху привозят на выставку, но брат Жиля, боясь того, что все узнают о его преступлении, разбивает ее.

В конце книги автор пишет, какую музыку слушал, когда писал книгу. Список альбомов, которые популярны на этой планете. Разумеется, ни одного знакомого. Я беру другую книгу. Это «Планета женщин». В ней рассказывается о мире, откуда исчезли все мужчины. Остались только женщины. Подзаголовок гласит: «Однажды на Земле останутся только женщины, а мужчины станут легендой». Эта книга посвящена некой Карине.

Похоже, у автора для каждого романа была своя муза. В конце – опять список музыкальных произведений. Я понимаю теперь, почему рядом с клавиатурой лежат наушники. Музыка помогает ему писать. Может быть, задает ему ритм.

Третья книга. Детектив, в котором единственным свидетелем преступления оказалось дерево. История рассказана от лица разумного дерева.

Очевидно, голова этого Габриеля Асколейна, типа, место которого я занял, была набита самыми разными идеями. Похоже, что его мысль металась во всех направлениях, не сдерживаемая никакими границами.

Кажется, ему очень нравилось писать. Поэтому и читать его приятно.

Мне становится не по себе в его шкуре. Писатель. Это труд одиночек, зато своим временем можно распоряжаться по своему усмотрению. А теперь, когда у Габриелия Асколейна намечается роман с Дельфиной Камерер, я чувствую, что в нем зарождается что-то новое. Новая муза – новая книга. Я ощущаю, что в нем снова запускается творческий проект. Мне остается только слушать ту же музыку, что и он, сесть за стол и писать, как он. Завтра и начну. На столе я вижу блокноты, рабочие тетради.

В них есть рисунки, карты, описания персонажей, схемы сюжетов со стрелками. Я читаю записи Асколейна и нахожу что-то вроде раздела «Советы писателю». Он объясняет технику создания параллельных историй. Автор развивает одновременно несколько сюжетных линий, разрезает и монтирует заново, как киноленту.

Он говорит, что некоторые сцены нужно разбить на кадры, чтобы лучше представить себе, как все происходит, а затем подробно описать эти кадры, чтобы и читатель увидел то же, что видит автор. Он упоминает прием, который для него очень важен. Это «mise en abyme».

Я читаю книги Асколейна до тех пор, пока мои глаза не закрываются от усталости. И проваливаюсь в пропасть сна.

«Мise en abyme» [11] – это художественный прием, заключающийся в том, что одно произведение помещают внутрь другого. Речь здесь может идти об истории, рассказанной внутри другой истории, картине внутри картины, фильме, музыке.

В литературе мы можем привести в пример «Рукопись, найденную в Сарагосе» Яна Потоцкого. Этот роман, написанный в XVIII веке, состоит из нескольких историй, включенных в многоуровневое повествование.

В живописи: фламандский живописец Ян ван Эйк в 1434 году помещает в центр картины «Портрет четы Арнолъфини» зеркало, отражение в котором представляет собой еще одну картину: автопортрет художника за работой. Супруги Арнолъфини стоят спиной к зрителю, художник – лицом. Этот прием встречается и у Диего Веласкеса, в картине «Менины», где художник написал самого себя, работающим над портретом, и у Сальвадора Дали, большого любителя головокружительных живописных приемов.

В рекламе: вспомним упаковку сыра «Смеющаяся корова». У коровы, изображенной на крышке коробки, в ушах серьги в виде таких же коробок сыра, на которых изображена корова, у которой в ушах…

В кино: фильмы «Жизнь в забвении», [12]«Дьявол в коробке», [13]«Игрок», [14]в которых рассказывается о людях, которые снимают кино.