Эльвира Барякина - Фабрика гроз

— Ты такой далекий! — вдруг всхлипнула она. — Я просто не могу достучаться до тебя!

— Люб, не надо! — поморщился Ивар.

Она покорно кивнула.

— Ладно… В общем, я уезжаю. Ключи от квартиры завезу, когда поеду в аэропорт.

В этот момент в общей комнате зазвонил телефон.

— Ив, тебя! — крикнула Леденцова.

Ивар вскочил, мысленно благодаря бога за то, что у него появился шанс уйти от этого ужасного разговора.

Это звонили из избиркома. Ивар отвечал что-то невпопад, не совсем понимая, чего от него хотят.

— Пока, — сказала Люба, направляясь к двери.

— Пока! — отозвались все.

Ивар тоже кивнул, всей душой надеясь, что она не будет растягивать сцену прощания.

Люба и не стала. Просто поцеловала его в щеку и выбежала наружу. Цокот ее каблучков еще долго раздавался по этажу.

Ивар стоял, все еще сжимая в кулаке гудящую трубку.

— Эй… — похлопал его по плечу Боголюб. — Хватит грузиться! Пошли лучше в кафешку. Нажремся, не щадя живота своего…

Ивар оглянулся кругом. Как всегда ребята все понимали. И они чувствовали, что пока с ним не надо говорить ни о Любе, ни о каких других проблемах…

— Пошли, — отозвался он.

… На посту охраны перед выходом творился какой-то переполох. Весь отдел позитива ползал по полу и что-то искал. Вокруг толпились любопытствующие.

— Что случилось? — спросил Боги вертевшуюся поблизости секретаршу Милу.

Та хихикнула в ладошку.

— Вайпенгольду привезли ящик гвоздей для дачи — он где-то отхватил по дешевке. Ну он и попер его наверх. А ручки-то дохлые — все выронил. Теперь вон корячится, собирает. И подчиненных позвал на помощь.

Негативщики глянули себе под ноги: весь ковролин был усыпан мелкими гвоздями.

Никитин широко осклабился:

— Вот и пусть теперь вытаскивают их из ворса! Будут им гвозди вместо обеда.

— Вместо обеда? — задумчиво переспросил Ивар. — Мила! — позвал он секретаршу.

Та повернулась.

— Что?

— У нас вроде какая-то электроплитка была. Она у тебя?

— Да, — кивнула та головой. — Я на ней кофе варю. А что?

На губах Ивара заиграла недобрая улыбка.

— Нет-нет, ничего… А ты не могла бы одолжить ее мне на некоторое время?

— Бери, если хочешь.

— Тогда я зайду к тебе через часик. О'кей?

После обеда настроение Ивара несколько улучшилось.

— Ну что, господа хорошие, — сказал он, размешивая сахар в кофейной чашке. — Кажется, мы можем рассчитывать на победу. Задача у нас все та же: вывезти горожан в сады, а сельчан — на избирательные участки. Есть у нас новые идеи?

Дурачась, Леденцова подняла руку.

— Можно я! Можно я! Надо пустить по телику и по радио предупреждение: «На поля страны движутся несметные полчища колорадского жука, против которого срочно надо бороться». Горожане испугаются до полусмерти за свой урожай и поедут на дачи.

Ивар улыбнулся.

— Пять с плюсом! Сама тогда всем этим и займешься.

— Я не могу, у меня «тело». За ним нужен глаз да глаз!

— Знать ничего не знаю. Инициатива у нас наказуема. Так, а что нам предпринять насчет деревенских?

— Может, во всех сельмагах развесить портрет Стольникова? — предложил Никитин.

Боголюб покачал головой.

— Да там везде уже Хоботов имеется! Синий это первый придумал. На входе висит плакат с сияющей рожей Хоботова, а внизу: «Михаил Борисович, добро пожаловать!» А с другой стороны — наш Стольников, весь какой-то перекособоченный, сутулый, вроде бы покидающий свой губернаторский кабинет. И подпись «Стольников, выход тут!»

— Нужно содрать немедленно! — ахнула Леденцова.

— Не отдирается! Синий велел эти плакатики на каком-то суперклее приклеить, так что их можно оторвать только вместе с краской. Я тут попробовал, так мне продавщица чуть морду не набила, да еще наорала: «Чего ты нам дверь портишь?!»

— Ну и что теперь делать? — спросил Никитин.

Ивар пожал плечами.

— Ничего. До прекращения агитации осталось три дня. За три дня мы даже объехать все магазины не успеем. С сельчанами будем действовать по старому плану: просто заманим их на выборы с помощью дешевой водки, а там они так и так проголосуют за Стольникова. Рейтинги показывают, что деревня почти на 76 процентов наша. В общем, ладно, пошли работать. Только по пути надо заглянуть на рынок.

— Зачем? — удивилась Леденцова. — Ты что, не наелся?

— Скоро узнаешь, — многообещающе отозвался Ивар.

Он действительно купил на рынке килограмм картошки и кастрюлю и притащил все это в офис. Потом завернул к Миле и забрал у нее электроплитку.