Рэй Брэдбери - Полчаса ада

Последовала пауза.

— Мы с Дорис почти сразу же обручились, — добавил Мельтон.

— Она не слишком мягкосердечная особа, — заметил Прайори.

— Не слишком, — с горьким смешком согласила его собеседник.

— Вы на ней не женились?

— Нет. Случилось другое, — с оттенком горечи сказал Мельтон.

— Чуть подробнее, пожалуйста.

Молодой человек набрал в легкие побольше воздуха. Я потянулся ухом к двери.

Мельтон начал рассказывать:

— Я был счастлив, ликовал, совсем потерял голову. Однажды утром, шестнадцатого октября, я навестил Колдера — или Колдуэлла, как вы его называете. Мы люто ненавидели друг друга, и, может быть, я слишком много говорил. Возможно, сказал то, чего говорить не следовало. Это его окончательно добило. Он едва справлялся со своими чувствами. Боже, лучше бы я промолчал. Если бы я попридержал свой язык тогда, то, вероятно, по сей день был бы счастлив с Дорис…

Было видно, что Мельтону трудно говорить. Прайори спросил его:

— Что же вы сказали Колдеру такого, отчего он на вас бросился?

— Я посмотрел на него, рассмеялся и выдал: "Мы с Дорис собираемся пожениться. Она не хочет выходить за слепца!"

— О Боже! — воскликнул Прайори.

— Да, — монотонно проговорил Мельтон, — я произнес именно эти слова. Таким я был дураком. Тогда Колдер крикнул: "Я вижу еще достаточно хорошо, чтобы прикончить тебя!" И тут он на меня набросился.

Последовала пауза.

— На следующий день Колдер покинул наш город. Полиция со мной беседовала, но я не хотел, чтобы кому-то предъявляли обвинение, и не желал называть имени того, кто на меня напал.

— И после этого Дорис за вас не вышла?

— Нет. Она уехала из города с кем-то другим.

— Но в конце концов Колдер снова всплыл, — заметил Прайори. — Прошлой ночью его убили в Грин-Бей. Мистер Мельтон, вы не случайно не заезжали вчера вечером в Грин-Бей — после шести долгих недель, ушедших на поиски Колдуэлла?

— Нет. Моя мать подтвердит вам, что я был здесь. Отдыхал.

— Ваша мать вас любит. Она скажет что угодно. Она заплатила неплохие деньги шоферу, который вас туда отвез, — возразил Прайори. — Извините, но вы арестованы.

— А какие у вас есть доказательства?

— Доказательства? Во-первых, мотив преступления, основная побудительная причина. Но важнее всего прочего — то, в каком состоянии мы нашли комнату Колдуэлла, а также время, которое потребовалось на его убийство. Были и другие ниточки, которые позднее привели к вам. Но именно временной фактор указывал непосредственно на вас. Мне сразу стало ясно главное.

— Не понимаю!

— Вы оба в течение тридцати минут царапались, падали, срывали обои со стен, переворачивали мебель, бились о двери, кидали коврики, били картины, метались от стены к стене, все быстрее и быстрее, пока в конце концов вы не настигли жертву и не проломили ей голову с помощью своей трости!

Я поднялся со стула, на котором сидел. Ноги у меня дрожали.

Заговорил Мельтон. Голос у него был хриплый, прерывался и дрожал.

— Хорошо-хорошо. Мне все равно! Счастьем было то, что я вернулся домой! Я все равно хотел пойти и сдаться в полицию. В этом мире нет ничего такого, ради чего стоило бы жить. Мне хотелось только отыскать его и убить! Представьте себе двух слепых, которые ходят по комнате, вытянув вперед руки. Один из них хочет убежать от второго, прячется за столы, стулья, диваны… Второй же идет вперед и вперед, пытаясь найти и убить первого! Эти поиски отняли у меня полчаса времени, пока я не настиг его, мистер Прайори.

— Дуглас! — позвал меня лейтенант сквозь закрытую дверь. — Зайдите, пожалуйста.

Я открыл дверь и вошел. Дело было закончено. В комнате сидел мистер Мельтон, который смотрел на меня незрячими глазами. На коленях у него лежала трость в красную с белым полосу с тяжелым свинцовым набалдашником. На месте его глаз виднелись безобразные рубцы. Он стал слепым в то утро шестнадцатого октября, когда так зло подшутил над Колдуэллом по поводу его слепоты. В ответ на это Колдуэлл, словно безумный, с криками набросился на Мельтона, опрокинул его на пол и безжалостно выцарапал ему глаза ногтями!