Бен Элтон - Второй Эдем

Удивительно, но Руперт был популярен в реальной жизни не меньше, чем в виртуальной реальности, потому что был милым ребенком. Вопреки существовавшей десятилетиями традиции, согласно которой уродцы и придурки играют умных, порядочных, смышленых мальчишек и девчонок, Руперт, будучи на самом деле нормальным мальчиком, стал знаменитостью, играя уродца и придурка.

Упав, Розали краем глаза заметила, какую вызвала панику. Солнце лилось внутрь! Чистый, незащищенный, прямой солнечный свет! Ни один квадратный дюйм безупречной белой кожи присутствующих уже много лет не встречался с таким ослепительным сиянием. Это был прекрасный теракт. В лучших традициях умного, жесткого протеста, которым прославилась группа „Мать Земля“. Выплеснуть солнечный свет на знаменитостей Золотого Штата и смотреть, как они с криками несутся за своими биозащитными зонтиками, означало снова напомнить миру, как далеко люди ушли от осознания своего катастрофического положения.

Розали окунулась в торт и через секунду вынырнула из него. Она словно всю жизнь только и делала, что падала в торты. Однако она моментально поняла, что попала из огня да в полымя. Даже хуже: из торта в лапы охранников. Пятеро из них уже подступали к ней, хотя им трудно было пробраться через перевернутые столы и толпу паникующих знаменитостей. Розали окинула помещение взглядом в поисках выхода. Всего в нескольких ярдах от нее находилась дамская комната; она ринулась туда. Вбежав, она напугала стоявшую у раковины симпатичную старлетку. Та понятия не имела, что произошло, поскольку во время всеобщего волнения пыталась замаскировать складку на подбородке.

— Снимай платье! — крикнула Розали, одновременно стаскивая с себя перемазанный кремом зеленый комбинезон.

Девушка задумалась. Это могло стать началом большого прорыва. Разумеется, действовать надо взвешенно. Если начнешь стягивать трусики по требованию каждой шестерки из аппаратной или из каптерки рабочей бригады, то лучше уходить сразу. С другой стороны, у этой женщины в комбинезоне вид довольно властный. В наше время многие лесбиянки снимают фильмы, некоторые даже числятся главными творческими директорами. Дебютантка решила, что, возможно, пришло время поступиться гордостью.

— Э-э, послушай, ты правда красивая, ты мне нравишься, — сказала она, пытаясь не продешевить. — Но видишь ли, я не хочу, чтобы ты думала, что я делаю это со всеми подряд, понимаешь?

— Немедленно вылезай из платья, гадина продажная, или я тебя убью. — С этими словами Розали поднесла к лицу девушки устройство для зачистки проводов, висевшее у нее на поясе.

Старлетка пришла в восторг. Эта женщина, видимо, обладала огромной властью. В Голливуде, чем больше у тебя власти, тем больше грубости ты можешь себе позволить, а эта шалава была достаточно груба, чтобы оказаться творческим директором, а то и вовсе главой студии. Устройство для зачистки проводов немного беспокоило, но никто и не говорил, что сделать карьеру в кино легко.

— Хорошо, только без рукоприкладства, ладно? В смысле, я не по этому делу, — тараторила девушка, выскальзывая из платья. — Никакой боли, только кайф, договорились? Пошли в кабинку?

— Туфли тоже снимай, — рявкнула Розали, стаскивая свои ботинки.

— Меня зовут Тори Доуэрти. Я актриса, — сообщила старлетка, чувствуя, что пора переходить к деловой стороне вопроса, но не вполне понимая, как правильно начать. — Хм… может, ты могла бы помочь мне, ну, я не знаю, дать совет или…

— Мой совет — пользоваться контейнерами для раздельного сбора мусора, бойкотировать пластиковые упаковки и помалкивать.

Розали стащила свою шерстяную шапочку, и волосы рассыпались по плечам. Затем, одетая в платье и шпильки Тори, она с истерическими воплями выскочила из туалета. К двери как раз подбегали охранники, Розали проскочила мимо них с криком:

— В туалете сумасшедшая!

Когда охранники рванули внутрь, Розали нырнула в бурлящую толпу. Через несколько секунд она выскользнула из кафе и устремилась к воротам студии.

Розали бежала по узеньким, залитым солнцем улочкам в поисках выхода. Солнце шпарило беспощадно, а платьице, которое она позаимствовала у старлетки, было такое маленькое и прозрачное, что пропускало абсолютно все. Розали чувствовала, как ей жжет кожу, но не хотела оказаться в западне, перейдя в биотуннель. Она порадовалась, что совсем недавно в очередной раз заблокировала себе поры. Они продержатся по крайней мере час, и если через час она не выберется, то не выберется вообще. Розали бежала, не останавливаясь, под слепящим солнцем, между бесконечными рядами маленьких неброских бунгало. Она свернула в сторону… там стояли маленькие неброские бунгало. Она свернула в другую… те же маленькие неброские бунгало.