В момент взрыва аисты отсутствовали. Вернувшись и не найдя гнезда, они несколько дней беспокойно кружились над садом, улетали и снова возвращались, видимо, надеясь на то, что труба восстанет из большой воронки посреди сада. В конце концов они отбыли в дальние края – возможно, в Северную Африку. Госпожа Фройбишер тронулась рассудком. Двадцать дней она просидела, запершись в курятнике, и все это время выдергивала золотые нити из своего пеньюара. При этом она так туго наматывала их на пальцы, что те кровоточили. В результате она умерла от заражения крови. На самом деле, я бы сказал, от неизбывной тоски, но какой же врач запишет такое в свидетельстве о смерти? Садовник аккуратно собрал все золотые нити, чтобы куры, чего доброго, не склевали их, приняв за червяков. Он намотал их на веретено и отдал жене, которая выменяла золотую пряжу на фунт масла на черном рынке. Когда гестаповцы реквизировали у местного населения достаточно золота, они отдали его в переплавку. Получился тоненький брусок, не бог весть что. В плотном конверте, положенном в дипломат, золотой слиток прибыл в отделение Дойчебанка города Мюнстер. Через какое-то время он оказался вместе с еще девяносто одним слитком в подвале банка в Баден-Бадене, откуда их забрал немецкий офицер с целью вызволить свою малолетнюю дочь из швейцарского санатория Красного Креста и увезти в Южную Америку, однако он сумел добраться на машине только до Больцано.
15 февраля 1939 года около семи часов вечера семеро полицейских, прикомандированных к городскому вокзалу, неожиданно напали на золотую жилу. Только что они арестовали нескольких евреев и отвели их в бывший загон для скота в подвальном помещении. Здесь они выбивали у задержанных золотые зубы и снимали с их пальцев золотые кольца. Так очередь дошла до Германа Хессерлинга, который сыграл свадьбу каких-нибудь два часа назад. Его тесть пришел в ужас от состояния зубов будущего зятя. Он представил, как его внуки, глядя на свадебные фотографии родителей, будут задавать ему неприятные вопросы. В отличие от тестя, Германа эта проблема не волновала. Главное, что невеста к его зубам претензий не имела. В качестве свадебного подарка будущий тесть оплатил Герману визиты к дантисту. За семь посещений ему вставили четырнадцать золотых зубов, причем последний – накануне свадьбы. Когда он целовал невесту у алтаря, у него еще побаливала нижняя челюсть. И вот теперь нижнюю челюсть ему выворотили напрочь, а верхнюю сломали в трех местах. А еще ему сломали нос, и кровь била фонтаном, заливая строгий костюм. Его крики не могли проникнуть за пределы каменных стен подвала.
Собранные ценные предметы были поделены между полицейскими и сложены в семь больших конвертов, по одному на брата. То есть каждому полицейскому досталось по два золотых зуба Германа Хессерлинга. Конверты временно положили в почтовый мешок, который спрятали под конторкой в полицейском отделении.
В полночь, когда в отделении, так сказать, сменялся караул, шум и гвалт из-за всех задержанных за день пьяниц, беженцев и бомжей достигал пика. В это же время отправлялся поезд в Гамбург с тремя дополнительно прицепленными вагонами для скота, что требовало дополнительного инспектирования.
В ту ночь ко всей этой неразберихе добавилась поломка почтового грузовика, из-за чего два десятка мешков с письмами и бандеролями были свалены в полицейском участке. В результате в почтовый вагон загрузили двадцать один мешок с корреспонденцией. Тот самый, «лишний», оказался во Франкфурте. Почтовый служащий вскрыл ненадписанные конверты, а их содержимое отправил в местный банк. Управляющий банком, в свою очередь, передал ценности в гестапо, после чего их быстренько переплавили, дабы замести следы. Анонимные золотые слитки, совершив небольшое путешествие по маршруту Берлин – Шарлеруа – Антверпен, в конце концов попали в Баден-Баден и ненадолго сделались собственностью лейтенанта Харпша, которому было суждено погибнуть в автокатастрофе под Больцано. Это единственный в Италии город, где толком не умеют готовить спагетти.
Герман Хессерлинг умер в свадебную ночь. Его невеста на следующий день бросилась под поезд.
80. Хрустальная коллекция
Иосиф Бойм собрал коллекцию золотых и хрустальных орнаментов, выполненных на заводе его деда на острове Мурано, что в венецианской лагуне, еще в 90-х годах XIX века. В 1936 году эти орнаменты, не предназначенные для продажи, лежали под стеклом в трех витринах мебельного магазина города Лейпцига, а хозяином магазина был тот же Иосиф. Он торговал офисной мебелью. Его итальянские корни вросли в немецкую культурную почву. Итальянский завод по производству хрусталя перешел в другие руки. Дед Иосифа умер и был похоронен на еврейском кладбище на окраине Лейпцига.
Читать дальше