Соно Аяко - Синева небес

В последней декаде января у Фудзио вышло забавное приключение.

Он долго ехал на малой скорости вдоль тротуара, следуя за девушкой-подростком в школьной матроске. Та шла, опустив голову, хотя держалась при этом довольно прямо. Он окликнул ее:

— Подвезти?

По опыту Фудзио знал, что женщины, которые бредут нога за ногу, охотно принимают подобные предложения. Такая походка свидетельствует о том, что женщина томится отсутствием цели. Однако эта девица шла нормальным шагом, поэтому Фудзио ожидал отказа, когда она вдруг остановилась и с готовностью кивнула, чем крайне изумила Фудзио.

Распахивая дверцу, Фудзио лихорадочно прикидывал, а не сбежать ли ему прямо сейчас. Внезапно от одной мысли о том, что ему теперь придется провести в ее компании час или два, Фудзио охватило омерзение.

Девица плюхнулась на переднее сидение, положив на колени, прикрытые юбкой в складку, синий портфель. Краска на нем стерлась, проступила сероватая кожа.

— Учишься в школе высшей ступени? [18] В японской школе предусмотрены 3 ступени образования, из которых две первых являются обязательными. В начальной школе обучают детей с 6 до 12 лет (6 лет), в средней школе — с 12 до 15 лет (3 года), школа высшей ступени для 15 — 18-летних, в ней также учатся 3 года. — обреченно спросил Фудзио.

— Ага.

— Какой класс?

— Второй.

Глаза у нее были узкие, как щелочки.

— Куда поедем?

— Все равно.

— Ты всегда садишься, когда приглашают?

— Так ведь не часто…

Дурацкий разговор. Вроде допроса. Из такой беседы много не выудишь.

— А что ты любишь? — спросил Фудзио, зайдя в тупик.

— Собак и Дзюн-тя-я-на из «Кюто-кюто-о» …

У девицы была характерная манера растягивать слова. «Кюто-кюто» — так называлась модная в последнее время среди подростков группа. В ней голосили четверо сопляков не старше двадцати лет.

— Я же знаком с продюсером «Кюто-кюто»! И с Дзюном тоже много раз встречался, мы с ним в приятельских отношениях, — беззастенчиво соврал Фудзио.

— Как? Правда?!

Голос девицы внезапно наполнился таким неподдельным восторгом, что Фудзио от удивления чуть не выпустил руль.

— Хочешь заполучить автограф Дзюна? — спросил Фудзио.

— Ну да, но…

— Что — «но»?

— Лучше футболку…

— Нет ничего проще!

Фудзио представил, как он дарит этой дурехе собственную грязную футболку, и его разобрал смех.

— Ладно, попрошу у него при случае. Он мне не откажет. Я ведь часто ему помогал.

— И автограф даст?

— Даст, даст.

Фудзио понятия не имел, как расписывается этот самый Дзюн-тян. А ведь эта пигалица, хотя и понятия не имеет, где столица Америки, подпись Дзюн-тяна наверняка знает, как свои пять пальцев, так что нужно не попасть впросак. Но если всучить ей футболку, вопрос с автографом можно замять — мол, закрутился, подожди еще немного.

— А что взамен? — нахально спросил Фудзио.

— А что вы хотите? — заинтересованно спросила девица.

— Ты не догадываешься? Тебя. Или, думаешь, мне нужны деньги?

— Ну да.

— Нет, денег у меня хватает. Я сам угощу тебя чаем. А тебе достаточно только раздеться, идет?

Девица погрузилась в задумчивое молчание.

— Это же раз плюнуть! Если тебе нравится богема, значит, должна жить по ее законам, иначе над тобой просто будут смеяться.

— Вы меня познакомите с Дзюн-тяном?

— Вообще, это будет непросто. Но я попытаюсь. Дзюн — звезда, поэтому осторожничает и не остается вдвоем с незнакомыми девушками. Во всяком случае, ты не должна болтать об этом. Дзюн терпеть не может девиц, которые разносят слухи.

— Я никому не скажу. Не хочу, чтобы у него были из-за меня неприятности.

— Вот и ладно. Ты все правильно поняла. Тогда пойдем выпьем чаю? — непринужденно сказал Фудзио. — А потом я тебе покажу, как нужно заниматься сексом, чтобы понравиться Дзюну. Тебя как зовут?

— Ёсико Яманэ.

— Ёсико? Обалдеть! Так звали первую девушку Дзюна, он мне сам рассказывал. — Фудзио ощущал прилив вдохновения.

В ресторане, сидя напротив Ёсико, он спросил:

— Кто твой отец?

— Учитель в средней школе, — ответила та.

Фудзио пережил новый шок. Будь у него стул без высокой спинки, как в баре, наверное, так бы и рухнул.

— Серьезный человек, — притворно восхитился Фудзио. — Как же ты отцу расскажешь о Дзюне?

— Никак не расскажу.

— Почему?

— Все равно не поймет.

— Это верно. Я тоже перестал делиться с родителями, когда повзрослел.

Фудзио сказал это для перестраховки. И без того было ясно, что девица с подобным характером ничего не скажет ни родителям, ни учителям. С такими можно делать все, что угодно — даже не предупреждая, чтобы молчала. А вот с болтушками связываться не стоит.