Сборник Сборник - Диско 2000 (сборник)

— "Реальность субъективна", — процитировал я саркастически. — "Она является тем, чем мы ее себе представляем". Согласны?

Мне хотелось чего-то большего, меня достали все эти кибер-хиппи, онанисты и циничные нигилисты, которых мы встречали на своем пути. Все они мямлили одни и те же мантры и были заняты плетением паутины своей собственной реальности, пытаясь найти оправдание своей лени, отсутствию всякой цели и зацикленности на всей этой попсовой ерунде. Надо сделать усилие, чтобы найти себе какую-то цель, смысл жизни, а не просто проводить время, заполняя промежуток между рождением и смертью, хотя инерция порой кажется непреодолимой. Люди продолжают искать, и в этом и состоит сама жизнь — из дурацких вопросов, на которые нет ответа.

Мы продолжали свой путь. Пустыня стала постепенно уступать место кустарникам, показались деревья, фермы и голубая полоска леса вдали. Жара спадала, но солнце все еще слепило глаза, и мне захотелось сбежать куда-нибудь от нашего нового пассажира. Тецуо взял руль, и я завалился назад, притворяясь, что сплю, а сам разглядывал щетинистую и морщинистую шею нашего старикашки, пока меня не сморило.

Проснулся я, словно новорожденный младенец, который внезапно оказался в этом неуютном мире. Я ничего не видел, глаза застила белая пелена и боль. Лицо мое горело, истекало потом, а, может, и слезами. Ко мне вернулись мои видения, и я закричал: "Солнце… если можешь, останови!"

Первое время я был словно слепой. Все эти deja vu опять пришли мне на память — этот значок, это таинственное сообщение. Все случилось еще до того, как случилось. Петля была как-то связана со мной. А то как я мог помнить о событиях, которые еще не произошли?

Я почувствовал на себе чьи-то руки, они надавили на меня, и я опять упал на сиденье. Машина затряслась, когда Тец затормозил. Я барахтался на заднем сидении, и тут опять услышал знакомые голоса.

— Спокойно! Это я, Тецуо. Ты заснул с открытыми глазами, и сгорел на солнце. Извини, старик, я этого не видел, следил за дорогой. Все будет нормально, мы почти на месте. Успокойся, все будет окей.

Я почувствовал присутствие старика, он пересел ко мне на заднее сиденье. Его противный запах расползался по салону, как стая мерзких пауков. Я почувствовал себя в западне. Я опять увидел пауков, когда его торопливые влажные руки прошлись по моему лицу.

— Ты видишь! Видишь! Ты можешь, да?

В его голосе звучала почти что мольба, никакой угрозы, но я задыхался от его близости. Он хотел, чтобы я с ним согласился.

— Ммм, ннн, дддданнн. Я вижу.

Что-то мешало мне говорить, прилипало к зубам и душило. Видения продолжали ослеплять мой мозг. Я видел океан и крошечную зеленую точку изначального света. Крик радости перешел в вопль и замер. Тысячи, миллионы белых и желтых птиц носились в воздухе, как вороны, металлическая стена ледяной громадой вырастала из воды. Меня уносило в прошлое.

— Ты видел! Ты впустил в себя свет! Теперь ты знаешь, но на этот раз слишком поздно.

Я почувствовал, что он склонился надо мной, и слова его втекали мне прямо в уши.

— Попробуй, рискни!

Он вынул мой компьютер из футляра, и я услышал, как какая-то аппаратура падает и бьется. Он немного повозился, и я услышал, как он набирает номер. Соединилось мгновенно. Я увидел тысячи напряженных в ожидании лиц, обращенных в сторону восходящего солнца, пурпурная пыль новой зари и полночное солнце захлестнули нас своей петлей, и вздох превратился в крик радости, потом все завертелось и мы оказались вовлеченными в круговерть планет.

Компьютер подавал сигнал, и рука моя протянулась к микрофону. "Оставьте сообщение! Говорите в микрофон!" Я едва различал голос, петля описывала круг вокруг нас.

Я склонился над микрофоном. Голова кружилась, меня сковал страх. Я не знал, сон это или явь. Времени на размышления у меня не было, мозг пульсировал и не мог справиться с чудовищностью сделанного открытия. Я по-прежнему ощущал на себе руки старика. Я задыхался и сопел. Я не поспевал за событиями.

"Петля… не вешай трубку… Слушай, ты все видел. Она приближается, попробуй обойти ее!" Мне требовалось усилие, чтобы продолжать думать о том, что происходит в недрах этого раздолбанного фургона. Я вспомнил, что Тецуо говорил о даосизме, и тут же вспомнил и другое: "Слушай, что говорит твой друг. Он знает, сам не ведая, что говорит". Я осознал всю тщетность своих усилий, петля захлестнула меня. "Как мне объяснить тебе это, как заставить тебя проснуться?" Тут силы совсем покинули меня.