Ежи Анджеевский: Апелляция

После неожиданной смерти моей матери отец оказался в трудном положении, что ему было делать с такой оравой маленьких, требующих женской заботы детей, отцу жилось неплохо, но главным образом благодаря тому, что мать была верной женой и хорошей хозяйкой, поэтому, едва сняв траур после покойной, он снова вступил в брак, познакомились они с моей будущей мачехой в Августове, в больнице, где мать рожала и от этого умерла. Моя мачеха работала санитаркой и поэтому, сколько ее помню, всегда отличалась чистоплотностью и следила за гигиеной, что в тогдашних деревенских условиях было редкостью, она, помнится, следила, чтобы мы мыли руки перед едой, с моим братом Станиславом у нее нередко были трудности на этой почве, я хорошо помню также, как мачеха следила за чистотой в уборной, а это было еще до того, как наш премьер-министр генерал Славой-Складковский стал совершать инспекционные поездки и специально осматривать эти деревенские заведения, заставляя красить их известью в белый цвет, отчего их стали называть по его фамилии «славойками». Я много помнил из своего детства, но теперь, хотя мне только недавно исполнилось сорок, память у меня очень ослабела, виноваты в этом мои преследователи из контрразведки, и этого я им простить не могу, потому что детство и родительский дом дороги каждому, если они только не были печальными и несчастными, а мои не были несчастными, хотя мы и жили небогато и без удобств, так вот я не могу простить моим мучителям, что они коварно украли у меня мое детство, и теперь, когда мне бывает тяжело и тоскливо, я не могу искать утешение в тех далеких годах, сразу после войны я еще много помнил о детстве, и в тюрьме, помнится, не раз утешал себя сладостными воспоминаниями, которые были мне в неволе как живая вода, а вот теперь, когда меня травят различные князьки, нарушающие закон, я так подавлен этими издевательствами и непрерывными муками, что потерял детство, должно быть, бесповоротно. Сижу иной раз и думаю, думаю, пытаюсь вспомнить царство детских проказ, но ничего вспомнить не могу, даже лес, который вижу вокруг себя, не узнаю, сомневаюсь, то ли это лес моих первых шагов и первых мальчишеских игр, то ли другой, в котором я бывал позднее, я ничего не вижу, отец мне вспоминается только таким, каким он стал к старости, братьев и сестер тоже вижу взрослыми, мне ужасно жаль, что я так плохо помню детство, у меня осталось только одно воспоминание, это когда мой старший брат Александр приехал на каникулы из Августова, где он учился в гимназии, и получил от отца духовое ружье, не помню точно, сколько мне было лет, но наверняка очень мало, три или четыре, однажды брат около дома подстрелил белку, я до сих пор слышу звук выстрела и, когда закрою глаза, вижу, как маленький рыжий зверек, который только что ловко прыгал с ветки на ветку и радовался жизни, камнем рухнул с высокого дерева, я подбежал, белка лежала на земле, лапки у нее были согнуты, а глазки открыты, и только изо рта текла красная струйка крови, когда я в марте 1959 года поехал в деревню, в Церлицу, на похороны отца, и встретился с сестрой Ядвигой, которая приехала с двумя детьми из самого Валбжиха, где ее муж, Анджей Кобеля, работает инженером в шахте имени Болеслава Берута, мы разговорились о былых временах, и она мне рассказала, что после той истории с белкой у меня был жар, я не спал всю ночь, но сколько мне было лет, она точно не помнила, говорила, что скорее всего четыре, значит, это было тридцать семь лет назад, целую жизнь тому назад, ведь моя жизнь проклятущая, наверное, кончилась уже, хотя я продолжаю надеяться, что Вы, Гражданин Первый Секретарь… Я очень устал, нет сил больше писать, рука онемела, голова разболелась, и тревога моя растет, а впереди у меня еще столько работы завтра, послезавтра и дальше, что мне страшно, справлюсь ли я, а ведь вся моя надежда на это заявление, что же теперь подельшает моя жена, должно быть, вернулась уже домой с работы, а может и нет, ей ведь надо и за покупками сходить, а в эти часы самые большие очереди, бедненькая, мало того, что она тяжело работает, еще на ней, когда меня нету, все хозяйство и дети, у нас три сына, Александр, 1954 г. р., Ян, 1955 г. р., и Михаил, 1957 г. р., все, слава Богу, здоровые и на редкость красивые, сам не знаю в кого, потому что и Халинка, хотя симпатичная, отнюдь не королева красоты, и я не Аполлон, хотя, впрочем, в молодости был недурен собой, итак, дети у нас красивые, все говорят, что и способные тоже, только мало стараются, приходится следить, чтобы вовремя готовили уроки. Олеку [3] Олек — уменьшительное имя от Александр. только тринадцать лет, а ростом он почти с меня, того и гляди обгонит, я давно наметил, что после лицея он поступит на юридический, чтобы защищать невиновных или за судейским столом от имени Народной Польши преступников наказывать, а невиновных отпускать на волю, пока что Олек парень хороший и способный, но ничем, кроме спорта, не интересуется, все наши и мировые рекорды помнит лучше, чем то, что они проходят в школе, из-за чего ему пришлось просидеть два года в пятом классе, я беспокоюсь, как он без меня занимается, но утешаюсь тем, что он подрастет и образумится, поймет, что в наше время человек без образования — все равно что калека, хотя надо признать, что шахтер или токарь высокого разряда, или сварщик больше в месяц зарабатывает, чем, к примеру, врач, и все же высшее образование есть высшее образование, мне уж приходится довольствоваться тем, чего добился тяжким трудом, но мой долг позаботиться, чтобы дети выросли культурными людьми, и если Олек не захочет идти на юридический, то я постараюсь подтолкнуть Янека в этом направлении, потому что у младшего, Михася, совсем другие способности, ему всего десять лет, а движения у него такие красивые и ловкие, он живой, как огонек, всегда улыбается и готов танцевать без устали, жена говорит, что его надо обязательно отдать в балетную школу, может, она и права, у нее хорошее чутье в этих вопросах, матери редко ошибаются в своих детях, только мне немного странно, что мой сын мог бы стать танцором, выступать перед публикой на сцене, получать аплодисменты, прославиться, хотелось бы это увидеть, ведь большое счастье так танцевать на радость другим людям, помогать им хотя бы на несколько часов забыть свои горести и печали, хотелось бы, чтобы мой малыш Михась делал такое людям, я этого, увы, не дождусь, может быть, Халинка, она заслужила за все свои…