Герман Садулаев - Таблетка

Вот теперь точно – всё.

Сюжет нашего повествования закончен.

Однако читатель заметит, что за этой страницей в книжке есть что-то ещё. О чём же мы расскажем дальше?

Знаете, бывает, что автору и читателю трудно расстаться с любимыми персонажами. Ведь я уже полюбил Максимуса. А вы?

Мне было бы интересно узнать, что случилось после того, как Семипятницкий покинул офис. Да и статистика… недостаточное количество знаков!

И, если серьёзно, закончена только внешняя часть истории. А самое главное – впереди. Поэтому перевернём страницу…

Тик-тик-тик-тик-тик-тик-тик-тик-тик-тик-тик…

Маленькие часы-будильник в металлическом корпусе тикали в молчании тёмной комнаты.

Именно так: тик-тик-тик-тик-тик-тик-тик-тик-тик… В художественной литературе принято писать, что часы звучат «тик-так». Но мои часы звучали «тик-тик-тик-тик-тик-тик…» – без конца, и никакого «так».

Я лежал на кровати, не укрываясь, и смотрел в потолочное никуда. Ко мне вернулась бессонница.

Тик-тик-тик-тик-тик-тик-тик-тик-тик-тик-тик-тик…

Ненавижу, когда ночью, в полной тишине, тикают часы. Я не могу уснуть. Мои уши цепляются за ритм и чутко следят за каждым звуком, на своём ли он месте?

Каждый тик на своём месте, после строго отмеренной паузы ни один тик не забегает вперёд, ни один не опаздывает. Но ухо продолжает недоверчиво сверять звук и время, а механизм продолжает тикать.

Надо встать и заткнуть глотку этим нудным часам: можно засунуть их в груду белья или унести на кухню, можно просто вытащить батарейку, и они замолчат навсегда. Обычно я так и поступаю. Тик-так поступаю. Тик-тик поступал я обычно.

Заночевав однажды один, в квартире, которая наверное была – дом, или могла бы быть мне – дом, если бы я был не я, а кто-то другой, было бы так, так-так, тик-тик, я был оглушён тиканьем, таканьем: я нашёл все часы в доме – а их было три штуки – и остановил. И уснул.

Тик-тик-тик-тик-тик-тик-тик-тик-тик-тик…

Было, дом, люди вокруг. А теперь я один. Один. О'дин, дин-дин.

Так, наверное, звучали бы часы, если бы они были большие, размером со шкаф. Один. В моей жизни так тик-так тик-тик даже лучше. Лучше, когда один дин-дин-дин-дин…

Я вспомнил позапрошлую работу, когда мне, или это был другой человек, приходилось часто путешествовать по стране. Распаковывать и снова запаковывать чемоданы, меняя самолёты на автобусы и поезда.

Жизнь. Нет, жизнь – это не театр. Это не игра. И не сон. Жизнь – это командировка. Вот только командировочное удостоверение потеряно, задание помнится смутно, и живёшь ты в чужих местах, пытаешься что-то сделать, не будучи уверенным, что это именно то, для чего ты был послан. И ждёшь, когда руководство, наконец, выйдет на связь. И боишься этого. И ещё больше боишься, что этого никогда не произойдёт.

Командированному и так не сладко. А тут ещё эти сумки, чемоданы. Путешествовать лучше налегке, но сам не замечаешь, как обрастаешь скарбом: жена, дети, родственники, друзья.

И коротаешь время, ища развлечений по вечерам. Привыкаешь к новому месту, окончательно забывая, кто ты, кем, откуда и зачем был послан.

А потом объявляют обратный вылет…

Поэтому – лучше, когда ты один. Дин-дин.

Тик-тик-тик-тик-тик-тик-тик-тик…

И решимость что-то менять тает с каждым годом. Раньше я мог остановить время. Но теперь просто лежал, не вставая, не пробуя даже убить часы – я знал, что их смерть не поможет, я всё равно не сумею заснуть.

Эти часы подарили мне на ежегодном приёме, который проводит для своих партнёров Санкт-Петербургское отделение морской контейнерной линии. OOCL. Аббревиатура – лого компании – выгравирована на металле крышки. Часы стилизованы под какой-то морской прибор, может, особый морской хронометр, я не знаю, я никогда не плавал на больших кораблях – не ходил, так правильно говорить, потому что моряки не плавают, а ходят на кораблях.

А ещё сортир называют гальюн, а кухню – камбуз. Это я точно знал. Хотя не помнил, откуда. А главное, не помнил – зачем.

OOCL – компания из Китая. Приём открывали гости из центрального офиса, невысокие азиаты в европейских костюмных парах и строгих тиснёных галстуках. Главный из китайских гостей коротко провозгласил достижения компании за прошедший год: на 40% вырос объем контейнерных перевозок в Россию. Да, их бизнес процветает. И как ему не процветать, когда импорт из стран Юго-Восточной Азии увеличивается с каждым годом, в Россию везут всё – еду, одежду, технику. Кажется, что в самой России уже больше ничего не растёт, кроме зданий торговых центров, ничего не шьют, кроме уголовных дел, ничего не изобретают, кроме новых способов отъёма денег у населения.