Илья Игнатьев - Зависимость количества попаданий от плотности огня.

Ил вытирает последние слезинки, качает головой, мы трогаемся, Славка держит меня за руку, завидует, что не он такое сочинение написал, так бы и ему в гимназии допуск на годовые тесты подрезали, - а мне… Мне ещё никогда так не было! Много слов можно сказать про то, как мне сейчас, - но я скажу так: - мне никогда ещё ТАК не было. И рассказал я сейчас всё гораздо смешнее, чем писал. Это потому, что Ил сидел, обернувшись ко мне, слушал, хохотал, радовался… Ну, и Славка тоже, - и ему я тоже рассказывал от души, это же Ласточка… Но Ил...

Как всё… почему всё так, а? Мир сучий, - любишь человека, счастлив, когда он смеётся, крылья растут, когда он на тебя с удовольствием смотрит, смеётся твоим шуткам, а сучий Мир…

Блядь, курить охота, аж…

- Ласточка, а чего сегодня Ил такой? Задумчивый, молчит почти всю дорогу…

Славка поворачивает меня лицом к себе, критически рассматривает футболку, довольно кивает, срезает леску с этикеткой, убирает свой ножик, - тема! - классный ножик, называется «хузба», национальный абхазский нож, реально тема, - потом задумчиво теребит себя за пепельную прядь, - манера у него такая, и отвечает:

- Сев… Он уже неделю такой. Но я… Ты бы с ним поговорил, а?

- Про что? - удивляюсь я. - Про мотоцикл этот, который ты задумал? Нет, Славян, это ты сам должен, это я права не имею, да и вообще…

- Вообще-е! - злится чего-то Славка. - Два тупореза, вообще, ходят, блядь, об гантели в моей комнате спотыкаются, задумываются, вздыхают… Дети.

- Кто? - ещё больше удивляюсь я.

- Я с Дэном! Бль… Ладно, проехали. До вечера, Дэн придёт, будет тогда разговор, - не, Севка, это я так. Просто. Про моц разговор будет. Ты чего в сумке припёр? Тверских, если ты не скажешь, что ты в сумке припёр, у-у-у…

Ласточка трясёт сжатыми кулаками у себя перед носом, сожмурился от злости… блин, обожаю… я посмеиваюсь, а сам решаю, что, пожалуй, можно показать, всё равно, до первого июня, до Ласточкиной днюхи секрета не получилось, - Ладно, Ласточка, тащи сумку, только не подглядывай, я сам покажу! - вот, значит, сюрприза не вышло, с Эдькой моим, дома же не оставишь, сто пудов выкинет, если найдёт, а у Ласочевых, и подавно секрета не будет, Славка залезет, узнает… хотя…

- Дай сюда, я сам, - хотя, можно с него слово было взять, но мне и самому… - Щас, Славян, целлофан снимем…

- Севка, погодь, отец пришёл со стоянки! Вот все и посмотрим, ты доставай, я…

И Славка мчится… м-м, «мчится», хорошее слово… мчится встречать своего отца… моего Ила… «моего», как же, размечтался… сука, что ж так больно-то… Ладно, пока они там, так даже лучше, надо же мне мою… композицию… Блядь, и бардак же у Славяна на столе! Куда бы… Только сюда, больше некуда… Вообще, кругом бардак, как так можно… и, главное дело, в комнате своей чёрти что творит, а на кухне! Ни-ни! Чтобы, не дай бог, крошку со стола уронить, или, там, полотенце не туда повесить… пена из ушей… дым, то есть… всё, покатит, только надо вот так, загородить, Славкины шорты сойдут…

- Севка, ты что тут один, в этом… дворце Ужасов? Славка, как тебе не совестно друзей у себя в… этом Храме Хаоса, одних бросать?

- Не смешно, между прочим! - рассеяно отзывается Ласточка, а сам пытается мне за спину заглянуть, а я согласен, да, Ил, что-то как-то… не очень, и вид какой-то у него, у Ила, грустный… сердце щемит…

- Не смешно, - грустно соглашается Ил-2 со Славкой… и со мной, я же тоже… хоть так с ним поговорить, без слов…

- Кхм… Славка, пара слов сперва. Короче. Я тебе подарок приготовил, на день рождения…

- Зря! Севка, был же базар, чтобы ты не тратился, пап, он же, наверно…

- Слава, дай Севе сказать… Сева, Слава…

Да что с Илом? Вообще? Не понимаю…

- Да. Вот… Я и не тратился ничего…

Ну-у… В общем, я ожидал. Ну, что вот так, примерно… Нет, всё-таки, не так, - я думал, что Славян попрыгает, повосхищается, Ила потормошит, меня потискает, - и успокоится. Он ведь загорается как порох, и горит ярко, и свету от него много, и шуму, и стенки даже рушатся, и броня в щепки, а потом… - нет, он, конечно, Ласточка, всё до конца делает, с Илом по-другому нельзя, но мой подарок, - да ну… Сунет потом, думал я, куда-нибудь, завалит постепенно всяким… всяким, одним словом, - тут у него, в его комнате, именно «всякого» полно, - и забудет… А Славка сейчас… он молчит. А по глазам его видно, КАК он молчит, и понятно, что подарок мой он никуда совать не будет, и не завалит его своим «всяким», - всё по его зелёным глазам видно, и у меня ещё сильней щемит сердце, - Ласточку я обожаю! А Ила я люблю… Он сейчас к Славке подошёл, руку ему на плечо положил… Почему Ласточка не мой брат? А вот чтобы Ил был моим отцом, я не хочу! Я его по-другому люблю… по-другому… по-плохому? Разве Любовь может быть плохой? Сучий Мир…