Илья Игнатьев - Зависимость количества попаданий от плотности огня.

- На свет. Сейчас же, оба, - эти мои интонации и Славян-то раза два всего слышал, а парень… да пацан, в общем-то, на год-полтора постарше моего поганца, он-то, вообще, впервые такие интонации слышит, где бы он это мог слыхать, ха, вот они… einzelabfallen, - оба-два, - тандем-пулей в гостиную и перемещаются, ветерок лишь приятно овевает моё разгорячённое, покрытое липким потом чело…

Я стою ещё пару секунд в холе, смотрю в пустую прихожую, потом крепко тру себе ладонью левую сторону лица, выпускаю со свистом сквозь зубы воздух, круто, на одной ноге разворачиваюсь, и захожу в гостиную. Так, ладно…

- Так. Что всё это значит?

- Ну-у…

- Внятно, Славян!

- Я подрался, Ил, - внятно?!

Я цежу, сплёвываю, даже, в ответ: - Вполне, - и перевожу взгляд на пацана, появившегося в нашей со Славкой жизни. И чувствую, сука, что мой взгляд физически, материально просто, тяжелеет до ТОЙ, - непереносимой даже моими, через столь многое прошедшими со мной в ТЕХ горах мужиками, - степени тяжести… Ведь у этого, впервые мной сейчас увиденного пацана, очень технично посечён лоб над правой бровью, а слева на скуле, из-под глаза кровавой полосой уходит к виску ссадина… Это что же? Этот… не знаю я кто, с моим Славяном? Это он Славку моего?! Да я же его щас… А пацан, которого я вижу впервые в жизни, и которому я уже вынес приговор, не удержав тяжести моего взгляда, медленно опускается в огромное наше со Славкой кресло, которое мы с сыном делим всю дорогу, и, так и не поделив, всю дорогу вместе в нём, вдвоём в нашем любимом кресле, часами пред нашим домашним кинотеатром… А Славка мой, добрейшее на свете существо, по природному своему благородству, к нам его притащил, раны зализывать!.. Что вот мне делать сейчас? Да-а, это не ТЕ у нас горы, - куда как нет… А покруче этому… не знаю, как его, досталось, чем поганцу моему…

- С ним подрался? - на удивление спокойно спрашиваю я Славку, не отводя взгляда от русой макушки, - а-а, и голову опустил! - пацана, сидящего с устало как-то опущенными плечами на краешке нашего со Славкой, такого любимого обоими кресла…

- Ну. То есть… Пап, да ты чо? Погоди, я объясню…

- А нужно?

- Да ты дай мне хоть слово-то! Воще! Что ты вообще подумал-то? Ну, да, подрались. Вместе. Плечом к плечу, жёстко, как положено…

Ни-чер-та я не-по-ни-маю!.. Воще.

- Ты можешь нормально изъясняться?! Ёб, я ведь ни черта не п…

- Так вот ты же орёшь, как же я тебе… орёт ещё тут такой, скажите, пожалуйста… Ладно, не шипи, - короче: я книгу купил, дай, думаю, полистаю, в скверике там, на Металлургов, - знаешь? Во-от…

В общем, всё проще простого. И обыденно, до мерзости. Сидит себе на лавочке, - в чудном, с фонтанами, с неохватными, остро и волнующе пахнущими свежайшим липким листом клёнами и тополями скверике, - пацан, и, не утерпев до дому, толстенную какую-то книжку листает, - в милой, так мною в Славке обожаемой, рассеянной своей задумчивой мечтательности себя по коленке похлопывает явно дорогим, навороченным мобильником, увлёкся, а тут, как и положено в таких чудных сквериках, - с фонтанами, - таинственно-романтически затенённых огромными тополями и клёнами, полупустых в жаркий послеполуденный час чудного майского воскресного дня, - трое. Ну, сначала, пап, их трое было, ну, не знаю, может лет по семнадцать, ну, с виду так, не гопники, чёрт их… а потом-то, когда уже понеслась бага у меня с ними, тут ещё два, откуда-то, я и не понял такой, а тут они меня… одному-то я технично так, реально жёстко, классно так, с ноги… ну, как, мешались они там, друг другу, но как бы пинать, вроде, начали, я плохо помню, ёб, во-от… да я не тороплюсь, я спокоен, вот, а тут вот… он. Ну-у, пап, супер, воще! Не по-детски. Двое уродов сразу ушли! Низом ушли, прикинь, Ил! Сирень там такая… мохнатая… ха-ха-ха… туда, суки, и улетели! Не, пап, я спокоен, нормально. Прикинь, да… Это что у тебя, - каратэ? А что?.. Ладно, пусть «просто так», - мне бы так, «просто так», супер, Ил, воще жёстко… Ну, он меня, типа, поднимать, - я ж сижу, башкой трясу! - тут и ему в голову пришло. Ну, тут бабульки какие-то, ну, в крик, - типа, ментов щас, ну, мы и ноги… Да на хрен надо! - менты бы всех бы и приняли, по-взрослому, будут они там, разбирать, типа кто за красных, кто… Прикинь, пап, а я про книгу забыл, а он прихватил, хотя тоже, в голову ему, видишь, покруче, чем даже мне пришло… Да вон она, в прихожей, так только, суперобложка… пустяки, я её в такси в пакет… мобильник мой там тоже, ха, Ил, вдребезги он у меня, прикинь… Ну да, мы такие в такси напротив Универа прыганули, и к нам… он не хотел, прикинь, да я его особо и не слушал, эти же за нами, суки, вроде как бы увязались, а мы в такси, и ручкой им такие, - сайонара, козлины…