Илья Игнатьев - Take It With Me. (Ладонь, протянутая от сердца - 2).

- Гриша! - зовёт меня на кухню мама.

Это вот хорошо, что мама меня позвала сейчас, а то сроду у меня такая привычка: думать. Мыслитель… Вот Илья, - решение, исполнение, и чтобы всегда напрямую, - только так! Вот бы мне чему подражать бы у него…

- Гриша, вот.

Лужа. Чай, по ходу, - и, по ходу, вся кружка.

- Мелкий!

- Не я! Ой! Гриш, погоди, я вспомню…

- Что ты вспомнишь? - вздыхает мама. - Что чай кот пролил? Или Малыш? Ох, Егорка…

- Я вспоминаю! Ма! Мам! Гр.. риш.. ша.. - что вот за манера у Егора, так разговаривать, это он торопится вечно, потому и глотает слова, и рубит их, будто катаной, - ха, мама так и зовёт его: «телеграмма», не поймёшь ничо… - По-итальянски! Во-от… не я, - как? Вот: non sono io! А кто? Кто, - quo esto?

Мама потрясённо смотрит на Егорыча, потом переводит вопросительный взгляд меня.

- Илья? - спрашивает она. - Его работа?

Ну, это ладно, мама спрашивает вовсе без угрозы, и даже без раздражения… во, я же вижу, сама довольна, - да ну, какой ещё из мальчишек знакомых, да по-итальянски! В шесть лет-то…

- Ну, не моя же! - а вот я злюсь. - А этот… полиглот! Драть тебя, Егор, надо начинать. Шесть лет, - самое то, самое время!

Егор напряжённо что-то соображает, двигает ушами, бровями, глазами, вихрами своими даже двигает, и заявляет:

- Тебя драли? Гриш? И меня, - зачем? Да я и… Io non ho paure!.. Не так! То есс… ссть… Не paure, - paura правильно! Si, io non ho paura…

И бегом из кухни!

- Чо вот он щас сказал? - чешу я у себя в затылке…

- Откуда же мне знать, Гриша? Что-то сказал, - надеюсь, что… Да, надо нам с тобой у Ильи попросить итальянский словарь, раз уж он Егорку учит, то и мы с тобой должны. Хотя бы для того, чтобы быть уверенной мне… «Пура», какая-то…

- Да-а, словарь, - толку-то! Илюха же Егорке какие-то не совсем итальянские штучки впаривает… Этот, как его, - диалект. Какой, - не помню, в Венеции так говорят, что ли…

- Надо же! - восхищается мама. - Кстати, а почему итальянский? Не английский, не японский, - итальянский… Гриша, тряпку давай, я вытру тут всё.

Ну, хоть вытирать мне за Егорычем не придётся, - и то. Что же он сказал-то?..

Я захожу в большую комнату, - она считается у нас как бы зал, а так-то здесь мама спит, - Егор, конечно, занимается с Малышом. Это теперь так называется, - занятия, и дрессировка ещё, - а раньше, до Ильи, это называлось, - беситься. Телек орёт, Малыш тявкает, котяру не видать чо-то,- нормально. Я беру с дивана пульт, делаю звук потише, сдерживая улыбку, строго смотрю на полиглота. Егор бросает Малышу мячик так, чтобы он закатился подальше, Малыш с тихим повизгиванием бросается за мячом под стол, - а мой младший братец, - полиглот! - сидя на ковре, смотрит на меня снизу вверх. Я думаю. Он тоже. Потом Егорка качает золотистой прядкой над бровью, и спрашивает:

- Гри-иш, а вот… ну, когда прольёт кто… нибудь кто… Ну, например, когда чай прольёт… нибудь кто, - драть надо? Др… рать! А пороть? Ты говорил, пор… роть надо! Раньше говор… рил, - помнишь? Меня пороть, что ли? А, Гриш?

Я усаживаюсь рядом с Егоркой на ковёр, забираю у прибежавшего Малыша мячик, бросаю его, - тоже подальше, - смотрю на Егорыча, в его огромные серые глаза, - переживает! - а я скотина, - чо пугаю пацана? - смотрю, как у моего младшего брата от волнения качается эта вот его золотистая прядка над бровью, - и меня топит нежность…

- Да ну… Егорыч, я дурак, я пошутил, это у меня теперь тоже, как у Илюхи, шутки дурацкие… Эх, ты, «телеграмма», - давай, подползай ко мне… Вот. Егорка, ты мне переведи, чо ты такое на кухне сказанул? Пуара… паура, - чо это?

- Гриш, а вот так вот, ну, чтобы я вот на коленки тебе, - можно? - головой чтобы лёг… Ха! Сказанул! Сказанул, что мне не страшно. Что драть если. А драть, Гриш, - это как драться? А пороть? Как пор… роться? А как это, - пороться? Драться, - знаю…

Я чувствую, что краснею, - «пороться»! Да-а, - следить за языком надо, как Егорке два года исполнилось, так с тех пор, уже четыре года я себе обещаю, - за языком следить, - а интересно, какой я был в шесть лет? Не помню. Егор умнее, это ясно, - тем более, надо за языком следить, - хм, за базаром! А тоже вот, интересно…

- Гри-иш, ну как?

- Что, - как? - вот же, опять я задумался! - Пороть? Это ремнём, а драть, это… это как «сидорову козу»…

- Козу? Леська с 22-ой. А кто у неё такой… Сидор? Кто такой? Мож… жжет, тогда коза, - Сидор… ровна? Ой! - Егорка ойкает, и тут же переходит на шёпот: - Гришка, гад. Ма-мама. Не щекотайся. Ой-ёй-ёй… Малыш, фас его!

Малыша Егорыч травит на меня, - пытается, - уже в полный голос, а шептал он потому, что если мама просечёт, что мы с ним бесимся, - нам влетит. Мне за то, что я его щекотаю, - тьфу ты, щекочу! - а ведь Егор ещё не выздоровел по-настоящему, и покашливает ближе к ночи, - а ему достанется за то, что он… За компанию, - мама у нас считает, что с нами обоими ей нужно быть справедливой. Ну, в общем, наверно, правильно, - Егорка же вечно первый начинает, - это я сейчас просто решил его отвлечь от «пороться», и от «козы» Сидоровой, с третьего этажа…