Алексей Митрофанов - Юлия

В понедельник Юлия улетела в Киев.

Месяц спустя Филатов спросил у Лебедова:

– Ну, как там с деньгами по вашей теме? Чем закончилось?

Ему не верилось, что такую сумму можно просто так взять и заныкать без особых последствий.

– Какими деньгами? – не сразу понял Алекс.

– Которые Юлия не хотела отдавать. Я, конечно, не лезу в ваши дела, но просто интересно.

– А никак! – ответил Лебедов даже с некоторой бесшабашностью. – Я так чувствую, что она их не отдаст.

– И ты ей это позволишь? – удивился Филатов.

– А что с ней делать? Задушить? Или навести на нее кого-нибудь? Но мы же интеллигентные люди. Вот скажи мне – что с ней делать?

«Желание – тысяча возможностей, нежелание – тысяча причин», – подумал Филатов, но вслух говорить ничего не стал. За Юлией угадывалось большое будущее, и Лебедов, кажется, имел на этот счет свои планы.

Утро в ВИПе клуба «Calls» выдалось хмурым и прокуренным, как, впрочем, и всегда. Карлик Вовчик со стоном выбрался из-за дивана. Он не помнил, как туда угодил. Перебрал вчера немного, честно говоря. Вроде бы после ухода гостей тоже собирался отправиться домой, а обнаружил себя в глухом, пыльном закутке. Там проходила теплая труба, он пригрелся и уснул.

Вовчик снял с рукава ошметки паутины и обвел ВИП мутным взглядом. Помещение освещала только тусклая синяя лампочка над входом на десять свечей, но и при ней было видно, что здесь царит полный бардак. Скомканные накидки с кресел валялись на полу, одно кресло было вообще перевернуто, а стол заставлен неубранной посудой.

Вовчик втянул в себя воздух, и его чуть не замутило. Это благоухала полная окурков пепельница, в которую какой-то шутник налил шампанского. «Узнать бы, кто это, – мрачно подумал Вовчик, – да фейсом об тейбл, а потом в пепельницу! В другой раз не стал бы пакостить».

Стараясь не смотреть на пепельницу и дышать в сторону, он нашел на столе бутылку «Хеннесси», в которой еще оставался коньяк, наполнил рюмку и выпил. Механически зажевал подсохшей за ночь долькой лимона. Вроде бы полегчало. «Пора», – решил он и рывком встал на ноги. Сделал шаг к двери, зацепился за скомканную накидку с кресла и едва не упал. «Свинство какое!» – подумал карлик. Он любил порядок и решил поднять накидку, чтобы не упал кто-нибудь еще. Встряхнул ее. Из накидки выпало что-то блестящее. Карлик поднял. У него на ладони лежало кольцо с бриллиантами. «Ого! – удивился он. – Это обронила та роскошная женщина, больше некому. У наших-то драных кошек таких дорогих вещей отродясь не водилось».

Он вспомнил, что женщину звали Юлия. Он заприметил ее, когда танцевал на сцене. Она не сводила с него глаз, а затем набралась смелости и позвала в ВИП. Юлия тоже сразу понравилась Вовчику. От воспоминания о ней он почувствовал волнение в груди. «Это хорошо, – решил он, – что Юлия потеряла кольцо – будет повод встретиться с ней еще раз». Ему хотелось думать, что она уронила кольцо специально, чтобы его нашел именно он. Да, но откуда она могла знать, что он останется ночевать здесь? Вот ушел бы он – и что тогда? Кольцо досталось бы уборщице, а от нее фиг обратно что получишь. Вот он недавно зажигалку с музыкой где-то обронил – так не отдали! Пользуется сейчас кто-то втихаря его «жигой» с вмонтированной в корпус туалетной водой и балдеет от музыки. Ну народ! А тут дорогое кольцо. Вовчик разбирался в ювелирке и представлял, сколько примерно оно стоит. Нет, скорее всего, это просто случайность.

Он бережно положил кольцо в отдельный карман и отправился домой.

Позже днем, отоспавшись, он стал наводить справки о вчерашних гостях и обнаружил, что в клубе их никто не знает. Они не были завсегдатаями. Одного из спутников Юлии вроде бы видели пару раз раньше, а сама она побывала здесь впервые, это точно.

Он стал выяснять дальше и через несколько дней с огромным трудом достал телефон ее спутника. Но не прямой, а через секретаршу – тот был каким-то очень важным начальником.

Он набрал номер.

– Национальный инвестиционный банк, – ответил женский голос в трубке.

– Мне бы господина Лебедова, – сдавленным от волнения голосом попросил карлик.

– Представьтесь, пожалуйста.

– Вовчик.

Секретарша удивилась – дети раньше в приемную не звонили. Все больше депутаты, генералы и министры.

– А сколько тебе годков, Вовчик? – спросила она, выбитая этим фактом из колеи.

Карлик задумался. В ее вопросе ему почудился подвох, только он никак не мог понять, в чем он состоит.