Олег Рой - Нелепая привычка жить

Малахов купил самую большую свечу, запалил ее перед образом Богородицы и долго стоял, практически один в целом храме, если не считать старушек прислужниц. Он не молился, не просил ни о чем и даже толком ни о чем не думал. Просто стоял в благоговейной тишине и смотрел на потемневшие от времени лики Богоматери и Младенца-Спасителя. Потом прошептал: «Прости», сам не зная, к кому обращается, и тихо вышел из храма.

Вечером Долька уговорила его сходить в кинотеатр на поздний сеанс и посмотреть мюзикл «Призрак оперы». Малахов сперва изумился такому предложению, а потом подумал: «А почему бы и нет?» Он попытался вспомнить, когда последний раз был в кино, и у него ничего не получилось. Вообще-то он старался быть в курсе экранных новинок, но уже давно смотрел все фильмы только с дивиди-дисков на домашнем кинотеатре.

Фильм увлек его с первых же кадров: яркостью красок, волшебством музыки и обаянием какой-то удивительно естественной, искренней актерской игры. На два часа, или сколько там продолжалась картина, Виталий напрочь забыл обо всех своих переживаниях. Он словно бы перенесся по ту сторону экрана, и единственное, что оставалось для него в этом мире, – это лицо Дольки. Она тоже увлеченно наблюдала за действием, но при этом нет-нет да взглядывала в его сторону, точно постоянно наблюдала за его реакцией.

– Ну и как? Тебе понравилось? – спросила дочь, когда они вышли на темную улицу.

– Очень! – честно признался Малахов. – Музыка, голоса, декорации – все отлично. И героиня просто очаровательна.

– Дура, – пожала плечами девушка.

– Почему, Долькин? – удивился он.

– Да потому что выбрала этого слюнтяя Рауля.

– Ты считаешь, она должна была бы предпочесть Призрака? – улыбнулся Виталий.

Долька пожала плечами:

– Ну, конечно же! Это настоящая личность, пережившая столько страданий… К тому же он напоминал ей отца. Я бы на ее месте даже не сомневалась!

– Но она всю жизнь была потом счастлива с Раулем.

– Разве это счастье? Житейское болото!..

Малахов больше не стал с ней спорить и только улыбнулся про себя. Как она все-таки еще юна… Девочка-май.

Они помолчали, прошли некоторое время, погруженные каждый в свои мысли, а потом вдруг одновременно, не сговариваясь, запели вполголоса лейтмотив из фильма: «In dreams he comes to me…» [15]Посмотрели друг на друга и расхохотались.

Кинотеатр находился недалеко от ее дома, поэтому Виталий оставил свой «Лексус» на знакомой стоянке. Он довел дочку до подъезда и привычно поцеловал в щеку.

– А может, переночуешь у меня? – предложила она на прощание, кинув взгляд на часы. – Уже за полночь, что ты – попрешься через весь город?

– Нет, Долькин, мне завтра рано вставать, – покачал головой Малахов. – У меня с утра важная встреча.

– С мужчиной или с женщиной? – лукаво улыбнулась девушка.

– Как тебе сказать… – замялся Виталий. – Скорее, с женщиной.

– Тогда это получается уже не встреча, а свидание, а?

– Ну ты скажешь тоже! – рассмеялся он в ответ. – Уж чем-чем, а амурами там и не пахнет…

Дочь вдруг так внимательно посмотрела на него, словно догадалась о чем-то.

– Такое чувство, что ты очень не хочешь идти на эту встречу… – вдруг проговорила она.

– Не хочу, Долькин, – честно признался он. – Ты даже не представляешь, насколько не хочу. Больше всего на свете.

– Так не езди, – пожала плечами дочь.

– Если бы я мог…

Дома он был уже во втором часу, почти одновременно с ним вернулась и Лана – веселая, слегка хмельная, с блестящими глазами.

– Ой, зайка, как здорово, что ты еще не спишь! – обрадовалась она. – Я как раз хотела с тобой поговорить про нашу «Черную радугу».

– Извини, но я очень устал и хочу лечь, – ответил он, удаляясь в свою спальню. – Потом поговорим, ладно?

В ту ночь он впервые за все это время спал плохо – ворочался, то и дело просыпался, видел какие-то смутные неприятные сны. А утром встал с мыслью – а ведь Долька права… Какого черта он каждый раз мчится к этой дурацкой сторожке, покорно, точно овца на заклание? А что, если и правда сегодня взять и не поехать?

Конечно, он не надеялся, что таким образом сумеет скрыться от неизбежности или хотя бы отсрочить ее. Скорее, в этом поступке было какое-то мальчишество, желание самоутвердиться, продемонстрировать – а вот я какой, смелый и независимый! Хочу – еду, хочу – нет. Хотя, возможно, им двигало любопытство, стремление узнать, что из этого получится. Но не исключено, что просто страх. Так многие люди оттягивают до последнего визит к врачу, не сомневаясь, что им предстоит узнать или пережить там нечто очень неприятное.