Игорь Зотов - Аут. Роман воспитания

– Мботу?

– Его. Его здесь Мфуе называют, есть у Кондратов такой дух – злобный, свирепый, типа сатаны нашего. Шайтан! – что там говорить. Я в тот день как раз вернулся из буша в Ньока-Прайя, там меня дожидалась дочка, на пляже жила с моими приятелями – вот они-то как раз были самыми настоящими метеорологами, из Питера, земляки. Знаете там пляжный поселок? Чрезвычайной красоты! Вот дочка меня там и дожидалась из буша, с задания. Взял я дочку-то, Олю, и помчались мы бесшабашным образом в столицу. Ну а тут вы как раз. Видите, как: я вас пощадил, вы меня пощадили, передали, стало быть, добро по кругу.

Сипов вдруг прервался и стал доставать из сумки продукты – бананы, йогурты, чипсы, печенье… Взял один банан, облупил и быстро съел.

– Вы кушайте, кушайте, Вениамин Эдуардович, сил набирайтесь.

– Спасибо, – я пропустил мимо ушей это простонародное «кушайте». Тоже мне – питерский!

И открыл баночку йогурта.

Хитиновый Сипов оказался недурным рассказчиком. Потягивая виски, он довольно вкусно рассказал мне вполне рэмбовскую историю своего блуждания по бушу в компании троих местных «коммандос». Они без проблем обнаружили наши приграничные лагеря и в течение недели следили за передвижениями отрядов Сопротивления. Настолько профессионально, что не только нанесли на карту нашу дислокацию, но и схемы минных полей, количество войск и вооружений, график передвижения грузов из ЮАР и прочее, прочее, прочее… Он действительно держал в оптическом прицеле меня. И не только – а и Даламу, и Маквакуа, и Макунзе, и, разумеется, Мботу. Только с «людоедом» им не свезло: как раз в тот день, когда они решили его ликвидировать, тот вместе со своим отрядом снялся, ушел на задание: кажется, взрывать опоры электропередач. Пришлось возвращаться ни с чем.

– Вы показались мне тогда этаким залетным белым мотыльком, в остроносых ботиночках, в зауженных брючках, чистенький, причесанный такой, чуть не завитой! – даже странно было бы вас того, убивать, Вениамин Эдуардович!

– Спасибо.

– Не стоит. И надо же, такое совпадение: через два дня на мушке уже я, на дороге, с Оленькой…

И Сипов махнул еще сто граммов виски, закусил бананом.

Я тоже махнул – расчувствовался, наверное.

– Кормом питались самым подножным, спали в ветвях мопане, как макаки! Воду пили из луж – бросаешь кристаллика три марганцовки и пьешь! – живописал подвыпивший Сипов свою жизнь в буше. – Мопане, доложу вам, Вениамин Эдуардович, прелюбопытное дерево: огромное, как баобаб, раскидистое, могучее, а тени не дает-с! Парадокс! Листья поворачивает ребром к солнцу, специально, сучье племя, чтобы лишнюю влагу не испарять! Нет, ведь только подумайте – дерево, а какое разумение! В буше спать – вред один, а выйдешь в саванну, как в наше русское поле, залезешь на мопане, и красота: ветерком обдувает, гады и москиты не беспокоят, одни слоны – приходят лакомиться листвой на рассвете. Они нас и будили.

Ел Сипов в своем походе и слона. Подбили с дерева дротиком слоненка – прямо в глаз. Добили из винтовки с глушителем. Мать-слониха долго стонала рядом, пыталась хоботом поднять-увести дитятю. Потом ушла. Слоновье мясо хоть и молодое, а жесткое, поэтому ели потроха. Местные колдуны рекомендуют именно печень или вот еще сердце – съешь кусок и сам становишься могучим, как слон.

Однако треп сиповский постепенно и как-то неожиданно логично сменился делом.

– Да-с, видите, насколько необычно сложились наши с вами судьбы, Вениамин Эдуардович! Ну и коли мы с вами таким удачным образом до сих пор живы, хочу просить вас вот о чем…

Я и представить себе не мог, насколько окажется интересной эта «просьба». Сипов предложил мне торговать оружием. И привел козырные аргументы: во-первых, это окончательно решит вопрос вооружения армии Сопротивления; во-вторых, избавит режим ЮАР от обвинений со стороны «мировой общественности» в вооружении наших бойцов; в-третьих, высоко поднимет мои личные акции, сделает меня не просто полуидейным-полуреальным «борцом с режимом», а настоящим героем, от которого зависит судьба Движения.

И, наконец, в-четвертых, я буду иметь не только огромную моральную, но и материальную выгоду! Ай да Сипов, ай да сукин сын!

– И что же? – спросил я как можно бесстрастнее. – Вы решили сдать этот режим? Вам-то какая выгода?

– Буду с вами откровенен до самого конца, Вениамин Эдуардович, до конца, по-русски! Ведь вы же остаетесь русским, не так ли? Здешний режим развалится. В худшем случае через пару лет. Он прогнил, он шатается. Не лучше обстановка и в ЮАР – она тоже шатается, скоро рухнет. Я не просто так это говорю, я оперирую данными разведки. Вы прекрасно знаете, что здесь под крышей нашего посольства работает мощный корпус разведчиков: радиоперехват, агенты, в том числе и у вас, да-да, у вас! Да и на нашей с вами родине невесть что творится. Я думаю, вы в курсе. Горбачев, демократизация…Там тоже лет через пять-шесть (Сипов оказался очень точен в своих прогнозах, как выяснилось) СССР, в нынешнем, конечно, виде тоже исчезнет. Перестройка, гласность эта… Все это нам даром не пройдет. Так отчего же нам с вами, пока все это рушится, не извлечь своей личной выгоды? Не вижу никаких для этого противопоказаний, Вениамин Эдуардович! Ровно никаких…