Эрик Бутаков - Одиннадцать

– А они нам теперь не нужны!

– Не понял, в смысле? – Вова дернул головой.

– Направление мы знаем, часы стоЯт – лишний груз! Понял?

Вова пожал плечами.

Машка проводила часы печальным взглядом (она еще помнила о своем Алеше).

– Короче, братва, есть два варианта: первый, идем к «обрубленному члену» (Ефим указал на скалу на горе). Другой вариант, идем по тропе, куда выведет. И ещё есть третий вариант: сжигаем ремни и ждем, что получится. В крайнем случае, всегда можно перепрыгнуть через реку, и – ку-ку! Мы в недосягаемости!

Вова, как врач, взглянул на Ефима.

– Вот только не надо пены! – попросил его Ефим. – Знаю, доктор, звучит нездорово. Но ведь мы здесь не для того, чтобы из пункта «А» прийти в пункт «Б».

– А для чего? – Вова потирал пальцами лоб.

– А для того, чтобы понять, что мы есть, справимся ли мы, если нас зашлют… и вообще, чего грузитесь – жратва есть, живы, здоровы, осталось идти с гулькин… пенис. Перезимуем, надо будет! Или – идём?

Вова приподнялся. Походил вокруг костра и попросил:

– Ефим, ты что-то хотел сказать? Не уходи в бок – говори, что хотел. Послушаем тебя, обмозгуем. А потом – решим. А то ты всё как-то загадками – для себя всё решил, а нас в известность не поставил. Огласи весь список, пожалуйста.

Вова снова присел.

Машка, закрыв глаза, безучастно опершись на сосну. Казалось, что она дремлет. Но нет – она слушала.

Потеребив гильзу в руках, Ефим хотел и её бросить в костер вслед за часами, но подумал, что такой кусок круглого железа может сгодиться в хозяйстве, передумал и засунул её в ичиг. Потом он сказал:

– В общем, так! Меня, как и вас, всё это не по-детски забодало! Идем, идем, идем,… а, оказывается, кружим. Сначала полгода я прожил в «спортзале» с полным холодильником с полным карманом бабла, с девкой красивой и упругой, с возможностью рубить целое полчище резиновых мужиков, с бассейном, тренажерным залом и стрельбищем. И с многим чего ещё. Я это ценил? Нет! Я, как свинья, нажирался каждый вечер пива…. или ещё всякой херни, трахал свою классную подружку, в охоточку тренировался и ждал. Ждал, куда меня пошлют. Интересно было. Лежа на диване, всегда интересно путешествовать… Короче, там я ничего не понял! Меня на вертолете выгружают здесь…. или там (Ефим махнул на север). Я уже и не пойму. Ну, ладно… Короче. Я встречаюсь с тобой. Мы готовимся преодолеть триста с лишним кэмэ. Мяса добываем и коптим, все такие активные – сейчас рванем! И пошли…

Ефим протянул свою кружку-сверток:

– Плесни чайку.

Вова зачерпнул из котла.

Ефим выпил всё, протянул ещё, и, не дожидаясь, продолжил:

– А потом началось, – Ефим взял ещё одну «кружку». – Спасибо. Потом началось: медведи, лодки, Лёшки, Машки, старый дятел, дождь и групповуха. Красный шлем! И всё бы ничего – даже интересно – но тут оказывается, я возвращаюсь, от чего ушел! Я задумался. Я начинаю отматывать свою жизнь. Оказывается, так было всегда! Осталась нам лишь пятая часть! А так было всегда! Четыре пятых позади, а оставшаяся пять – и всё сначала! Хотя… хотя есть выход – махнуть на ту сторону реки. За круг! Так всегда – осталась малость – не получается, можно бросить, и на ту сторону реки! Там – путь, там – гильзы, там, как кажется, – свобода. Херня! Там останавливаются часы!

Ефим в сердцах бросил в костер большую щепку:

– Пошли, братва, по этой стороне!

– ………………???

Вова молчал. Долго молчал. Ефим завалился на спину и заглох, а Вове нужно было что-то говорить. Но, что? Он не знал. Он молчал. Долго молчал………

Машка заревела! Не заплакала. А заревела! Как белуга, как мотор, как белый медведь в ясную погоду, как чмо, как стерва, как маленький ребёнок!

– Меня всё это уже достало! Я не могу больше! – слезы текли у Машки из глаз ручьем. – Мальчики, я устала! Я домой хочу! Я есть хочу! Я хочу помыться! Мы не выберемся от сюда!.. Я не могу так больше!..

Вова поднял копье, шмякнул легонько её плоской стороной наконечника по башке и приставил острие чуть ниже горла:

– Тебя кто, вашу маму, спрашивает?

У Машки «выкатились» глаза!

Вова прижал её острием копья к земле.

– Тебя кто спрашивает?! Выведем мы тебя – помоешься. Не тебе решать, как быть – сиди и жди! Понятно?!

Остриё давило Машке чуть ниже горла, ответить она не могла.

– Ребятки, – Ефим мечтательно смотрел в небо, развалившись на одеяле, – я вот что подумал…

Володя оглянулся и непроизвольно улыбнулся, видя его безмятежность.

Машка выползла из-под копья, присела на траву, потирая место «укола».